Живя в крупном городе, быстро приспосабливаешься к толпам прохожих, к случайным взглядам, к толкотне на базарах и в публичных местах. Привыкаешь к ругани, очередям, многоголосью. И будь то Нанкур или Москва – все поселения устроены одинаково, даже несмотря на то, что живут в них люди разных миров.
Наполненный обывателями город всегда обретает некую индивидуальность, свой собственный дух и атмосферу. Эта аура мало зависит от красоты архитектурных решений и плотности застройки, подобно тому, как внутренний мир человека не зависит от его внешнего вида. Место, в котором живут, само становится живым организмом, где любой житель превращается в маленькую клеточку – осознающую себя в океане крупицу.
Как и каждое одушевленное существо, город рождается и растет. Прибывают новые обитатели, прокладываются и реставрируются улицы, стремятся ввысь отстроенные дома. А после, как и все на Узоре миров, поселение угасает и затем умирает. Люди чувствуют это, покидают его пределы, переезжают в другие места в поисках выгодных возможностей и лучшей доли. И вот, рано или поздно от былого расцвета жизни и буйства красок остается лишь скелет из пустых домов и магазинов, из районов, испещренных морщинами-проулками, из онемевших навсегда детских площадок и парков.
Именно таким устрашающим скелетом и представал Нанкур по ночам. Полной противоположностью своего яркого дневного образа.
Мертвые стены домов, подсвеченные бледным сиянием уличных ламп, пустые ряды торговых прилавков и зияющие чернотой провалы арочных проездов. Экипаж словно въехал в какой-то темный параллельный мир, напрочь лишенный людей, криков зазывал и цоканья копыт по влажной от росы мостовой.
От накатившего на сознание холода, Сеня поежился и отвернулся. Он поцеловал уснувшую Селию в лоб, вдохнул аромат ее волос и постарался выкинуть мрачные мысли из головы.
Глава 6
Солнце пекло макушку, хотя воздух казался прохладным.
На голубом небосводе было чисто. Сеня потоптался босыми ногами по мягкому зеленому настилу, ощущая капли росы на коже. Сощурившись, оглядел аккуратную дорожку, протоптанную в траве. Прислушался. Вдалеке щебетали птицы, ветер лениво шелестел листвой. И все же что-то здесь было не так.
Сеня нахмурился, внимательней присматриваясь к окружению. И тут до него дошло.
– Черт! – воскликнул он и задрал голову. Уже пять лет, как он не видел обычного лазурного неба. – Вот дьявол, это сон!
Теперь он вспомнил. Сеня стоял посреди той самой лужайки, которая снилась ему в прошлый раз. Только сейчас качество сновидения значительно повысилось. И кукарекающий павлин куда-то запропастился.
Текстуры приобрели свою реальную насыщенность, а сам двор оброс мелкими, но цепляющими восприятие деталями. Каменный забор уже был облицован гранитной плиткой, посверкивающей в солнечных потоках. Одним краем ограждение упиралось в высокую стену дома, сложенного из черно-синих отесанных блоков, а другим – в заколоченный старый сарай, с посеревшими от времени досками. В дальнем углу лужайки росло пышное дерево с широкими темно-зелеными листьями. Его ветви давали густую тень, а ствол терялся в зарослях папоротника.
Постояв немного в замешательстве, Сеня хмыкнул. Дервуш на его месте плюнул бы на все и улегся спать прямо в траве. Поначалу Сеня решил так и поступить, но потом вспомнил о дыре, спрятанной в кустах. Она словно манила своей глубиной.
– Ну, ладно… – сказал он сам себе и пошел к папоротнику.
На ходу он провел пальцами по кладке и с удивлением ощутил вполне настоящую шероховатость нагретого на солнце камня.
Сеня ступил в тень и, поколебавшись, раздвинул упругие ветви. Темный проход нашелся на старом месте. Нижняя часть стены была разобрана, кромка поросла корнями сорняков наподобие кисейной занавески.
Присев у края, Сеня заглянул внутрь и ощутил холодное дыхание сквозняка. Облизнув пересохшие губы, он зажмурился и нырнул в черноту.
Декорации сна сменились неуловимо быстро.
Запахло сыростью и вымоченной в воде древесиной.
Теперь Сеня стоял посреди ночного и чертовски странного леса. Растительность, напоминавшая гигантские кусты, тускло светилась всеми оттенками зеленого. В памяти сразу всплыло сармитовое дерево с его природной люминесценцией.
Все вокруг мерцало, переливалось и пульсировало разноцветными всполохами. Одни растения были похожи на плакучие ивы, по длинным веткам которых сновали желтоватые импульсы, другие напоминали плетеные шары на стебле-подставке, а третьи – на стелющуюся по земле новогоднюю гирлянду.
Окружающий пейзаж был настолько невообразимым и пугающим, что мозг отказывался верить в происходящее. Страх ледяной вуалью лег на плечи.
Сеня в оцепенении уставился себе под ноги. Босые ступни погрузились в мягкий теплый мох, примятые места которого отдавали бледно-фиолетовым светом.
От ужаса застучали зубы. Сеня зажмурился и отчаянно пожелал только одного – поскорее покинуть эти дикие джунгли.
А в следующий миг его встретила душная темнота спальной комнаты.
***
Вцепившись в одеяло, Сеня долго и глубоко дышал с широко распахнутыми глазами. Сознание будто еще балансировало на стыке двух миров. Почему-то казалось, что стоит сомкнуть веки, как перед взором опять появится неоновый лес.
– Что случилось? – почти шепотом спросила Сэл.
– Всего лишь кошмар, – переводя дух, ответил Сеня.
– Это из-за осколка? – после паузы продолжила Селия.
Сеня замотал головой и сел:
– Нет, – А потом, подумав, добавил: – Не знаю…
Он повернулся и напряг зрение. Сэл стояла в дверях, облаченная в легкие приталенные доспехи. На поясе висели ножны с рапирой, из-за плеча выглядывал лук и полный колчан стрел. Ее глаза блестели в полумраке комнаты, как два лепестка пламени.
Все еще не отойдя от шока, Сеня потряс головой и встал:
– Где Виджей?
– Ждет внизу. Я как раз шла тебя будить.
– Он что-то узнал?
– Кажется, да. Сказал, у него появился план.
Сеня растер лицо руками.
– Дай мне пять минут.
Сэл кивнула и собралась уйти. Но потом вдруг оглянулась:
– Ты точно в порядке?
Сеня посмотрел на нее и натянуто улыбнулся.
Когда они только переехали в этот дом, тот был совершенно пуст. И первым предметом мебели, который ребята купили, стал пузатый платяной шкаф. В нем хранились стойки с мечами и ножами, элементы брони, боевые костюмы и котомки с припасами первой необходимости. Сейчас его левая створка была распахнута настежь. Из темных недр хищно поблескивала сталь.
Собравшись с мыслями, Сеня плеснул себе в лицо холодной воды из кувшина и нырнул под льняную рубаху, висевшую на стуле. Затем быстро облачился в кольчужный дублет, штаны и подбитые металлом сапоги. Перекинул через плечо ножны с эспадоном и котомку, на пояс прицепил легкий боевой нож. Сердце заколотилось сильнее, ладони и пальцы неприятно покалывало.
Проверив снаряжение, Сеня сделал шаг к лестнице и прощальным взглядом окинул комнату. В голове скользнула колкая мысль о том, что сюда он уже не вернется. Сеня стиснул зубы, прогоняя эти домыслы как можно дальше, и поспешил к Селии.
На улице до сих пор царил мрак. Прохладный ночной воздух обжег кожу. Вокруг стояла звенящая тишина. Край золотого небосвода едва заметно светлел, предрекая скорое начало дня.
У крыльца ожидал легкий быстроходный фаэтон матово-черного цвета. Облаченный в темное Джей сидел на месте возницы, держа поводья наготове. Увидев ребят, он нетерпеливо махнул рукой.
– Что задумал? – коротко спросил Сеня, приближаясь к карете.
– Маленькую подлость, – улыбнулся Виджей. – Девраджа не солгал, осколок в храме Индры, утром его перенесут в хранилище. Пока стража не сменилась с ночного дежурства есть шанс его украсть. Я все подготовил. На окраине нас ждет виман и карта до Данья-локи. Там у отца когда-то было убежище, о котором никто не знал. Доберемся до него и подумаем, что делать дальше.