– Хм, спасибо, – Сэм взял протянутую карточку, наблюдая, как Ганде Пу мигает сначала одним веком – горизонтальным, а потом другим – вертикальным. – А я Сэм Бёрк, а это моя жена Лия.
Ганде Пу снова помигал, сначала так, потом по-другому.
– Вся информация о вас зафиксирована в протоколе, сохранена на электронный носитель и распечатана в пяти экземплярах – для судьи, защитника, обвинителя, секретариата и архива. Вам не стоит тратить время на повторения.
– Для обвинителя? – переспросил немного обалдевший Сэм.
– Повторения? – одновременно переспросила Лия.
Ганде Пу поморгал им.
– Гибернация при перелете оказала на вас незапланированное влияние – вы забыли события последних двух недель. Мы раньше не сталкивались с вашим видом и не знали о такой особенности. Я говорил с вами много раз, и получил все необходимые сведения. Вы помните обвинение?
– Обвинение? – Сэм напрягся.
– В соответствии с Законом Ги-Стоупурна о сохранении многообразия жизни и статьи три девять пять семь шесть восемь подпункт три три девять девять, – Ганде Пу вытащил из стопки бумажку и потряс ею в воздухе, – вы обвиняетесь во множественном убийстве редких животных на территории заповедника. Вот положение о создании заповедника. – Ганде Пу указал на стопку бумаг. – Некоторые из убитых вами животных были последними самками. Вы утверждаете, что убивали ради пропитания, но ни одна из жертв не соотносится с вашей пищеварительной системой и не входят в вашу пищеварительную цепочку. Вот заключение биологов, – он вытащил еще одну бумажку.
– Но это ошибка! – Сэм вскочил. – Мы не знали, что они несъедобны.
Ганде Пу снова поморгал.
– Ошибка это или нет – выяснит суд. – Он подвинул им кипу бумаг. – Пожалуйста, подпишите пять экземпляров добровольного согласия на рассмотрение дела. Я передам бумаги в инстанции.
– Но разве вы не защищаете наши права? – Лия еле удержала кипу от падения. – Разве вы нам не поможете?
– С чего я должен вам помогать? – Ганде Пу заморгал быстрее. Наверное, так он выражал удивление.
– Вы же агент по восстановлению прав. Вы сами так сказали.
– Я восстанавливаю права убитых вами существ на Раштукишасгоссе и слежу за процедурой рассмотрения дела. Вот описание процедуры, – он указал на одну из самых внушительных стопок. – А вот и заключения о смерти животных. – Другая кучка.
– Мы можем поговорить с защитой? – Сэм вспомнил, что Ганде Пу что-то говорил про защитника.
Ганде Пу долго молчал и не мигал. Сэму стало неуютно под бесстрастным взглядом.
– Защитнику некогда тратить на вас время. Его клиент – император Боку Раск. Животные, которых вы убили, принадлежали ему, как и сам заповедник.
Сэм похолодел. Выходит, на их права всем начхать?
– Но раз вы нас судите, разве мы не имеем права защищаться? – голос Лии дрожал от гнева. – Мы тоже живые существа. Homo Sapiens. Как же закон Ги-Стоупурна?
– Моя задача осведомить вас о начале процедуры и собрать подписи, – Ганде Пу достал из другого кармана и положил перед ними две оранжевые палочки. – Внесением новых биологических видов в реестр многообразия я не занимаюсь.
– А кто занимается? – Лия начала злиться.
– Ги-Стоупурн.
Сэм удивился. Он думал, что закону уже много лет, и его автор давно почил, но им же ничего не известно об этих рептилоидах, может, они живут по тысяче лет, или называют своих детей одним и тем же именем.
– С ним можно увидеться?
– Не думаю. Он встречается только с теми, кто внесен в реестр многообразия. Насколько я знаю, никого под названием «хомосапиенс» там нет. Весь список здесь, все семьсот тысяч восемьсот пятнадцать видов разумных существ Галактики, – он указал на самую высокую кучку бумаг.
– Но вы же спасли мою жену. Она была ранена, и вы ее спасли. Значит, вы отнесли нас к разумным существам? – Сэм пытался нащупать логику, но она все время ускользала.
– Я отнес вас к существам, нарушившим закон. Суждения о вашей разумности не входят в сферу моей компетенции. В соответствии с Законом Ги-Стоупурна о сохранении многообразия жизни и статьи девять восемь пять шесть шесть подпункт девять сорок, – Ганде Пу помахал очередной бумажкой, – любое разумное существо обязано оказать посильную помощь другому живому существу, нуждающемуся в помощи, невзирая на наличие у того интеллекта. К тому же было необходимо доставить вас на суд, а ваша, как вы ее называете – жена, находилась при смерти и не пережила бы телепортацию. Пришлось погрузить ее в гибернацию. Вот заключение врача, а также резолюция комиссии о подтверждении необходимости медицинского вмешательства. Ее смерть была недопустима.
– И поэтому вы отрастили ей ноги? – Сэма возмущал сам подход. Выходит, они спасли ей жизнь таким невероятно сложным путем только чтобы засудить?
– Восстановление конечностей и лечение заражения крови – простейшие процедуры, – сердито буркнул Ганде Пу. – Пришлось немного перестроить репликатор под вашу биохимию, но это все на уровне начальной школы. Наверное, поэтому вас и нет в реестре многообразия – вы слишком примитивны. В любом случае, моя задача осведомить вас о начале процедуры и собрать подписи, – повторил Ганде Пу. – За подписанными бумагами зайду завтра.
Ганде Пу засобирался. Сэм растерянно наблюдал, как он складывает документы обратно в портфель. Человечество колонизировало Солнечную систему, вышло в дальний космос, победило рак и создало разумных андроидов, а эта синяя ящерица заявляет, что это все примитив?
– Мы же общаемся и понимаем друг друга. Не так уж мы и примитивны, раз говорим с вами на одном языке.
Ганде Пу остановился и поднял голову. В его взгляде сквозила укоризна и даже в некотором роде забота, так мог бы смотреть родитель на неразумное дитя, только встающее на ножки. Дитя полно сил и радостным изумлением, но родитель знает, что стоит ему сделать пару шагов, как первое же препятствие свалит его с ног.
– Вам сразу были вживлены нейролингвисторы. Выучить наш язык самостоятельно вы бы не смогли.
Ганде Пу поднялся и направился к двери.
– Погодите, – Лия встрепенулась, – а где мы вообще находимся?
– Великая Кандара, столица Союза наций.
Лия выглядела сбитой с толку. Ясное дело, ответ совершенно ничего не прояснил, кроме того, что в мире существует Союз наций, куда входит семьсот тысяч восемьсот пятнадцать видов разумных существ. И все они описаны и внесены в список.
– А как попасть в реестр многообразия? – Сэм опять вскочил.
Ганде Пу с готовностью вернулся, залез в портфель и вытащил пухлую папку. Что у него за бездонный портфель такой?
– Заполните анкету и прошение, все в пяти экземплярах. – Он разложил бумажки на столе. – Вашу просьбу рассмотрит специальная комиссия, а затем прошение отправят на согласование Ги-Стоупурну. Если он внесет вас в реестр, то назначит встречу. Но на вашем месте я бы не рассчитывал на это, – Ганде Пу застегнул портфель и выпрямился. – Судя по состоянию ваших организмов на Раштукишасгоссе и найденной рядом с вами примитивной технике, вы еще должны доказать разумность. И то, что вы были вдвоем без присмотра, в таком состоянии, тоже не идет на пользу. Возможно, придется подождать, пока специальная комиссия проведет ряд тестов.
– И сколько? – судя по тону, Лия не рассчитывала на скорое решение вопроса.
– Сложно сказать. В комиссии почти одни рилоптарианцы. Они любят взвешенные решения. Пару десятков лет, не меньше. – На пороге он обернулся. – Жаль, что вы не сможете насладиться великолепием Кандары. Пока вы не в реестре, вам можно находиться только в изоляторе.
Сэм так и стоял с открытым ртом, наблюдая, как Ганде Пу покидает комнату, а очнулся, когда Лия все-таки не удержала огромную стопку бумаг и все они свалились на пол.
– Ты что-нибудь понимаешь? – Лия пыталась разложить бумажки по кучкам. Сэм нагнулся ей помочь.