– Значит, вы готовы простить всех и вся?
– Я не сказала «простить».
– В таком случае я расцениваю ваши слова как признание в злопамятстве.
– Вы делаете скоропалительные выводы. Я ничего не забываю, но это не значит, что при удобном случае я отвечу тем же или буду мстить. Я думаю, природа и так отомстила этим людям, обделив их умом.
Ларисе было трудно понять, каким образом последнее замечание касается лично ее, но то, что касается, было для нее очевидно.
– Что вы хотите сказать? – со всей высокомерностью, на которую была способна, спросила она.
В глазах Наргиз странного темно-вишневого цвета заплясали смешинки.
– Только то, что умные люди не обижаются.
– К умным людям вы, конечно, причисляете и себя? – саркастически улыбнулась Лариса.
– Конечно, – в тон ей отозвалась Наргиз.
– И в чем, позвольте полюбопытствовать, заключается ваш ум? – Ларису понесло, она уже не могла остановиться.
– В том, чтобы не обижаться на таких, как вы.
Незваная пассажирка была совершенно спокойна, и это еще более выводило ее соседку из себя.
– Это каких же?
– Взбалмошных, упрямых, эгоистичных, любящих только себя, заботящихся о собственной персоне и безразличных к окружающим, а также грубых, нетактичных, глупых и малообразованных, – невозмутимо перечислила она.
– У меня высшее образование! – взвизгнула Лариса.
Из всего перечисленного ее почему-то задело именно последнее обвинение.
Слегка подавшись вперед, Наргиз поинтересовалась:
– Разве в наше время это так много значит?
– А разве нет? Вы так говорите, потому что сами не получили никакого образования. Я удивлюсь, если вы вообще окончили среднюю школу. Небось, на одни двойки учились и ни одной книжки в своей жизни не прочитали? Да вы, наверное, и читать-то не умеете!
Стараясь посильнее уколоть свою собеседницу, Лариса несла несусветную чушь, однако ее выпады не достигли цели. Наргиз откровенно рассмеялась: ее забавлял этот диалог. Ларису чуть не передернуло от ее смеха. Придав своему лицу равнодушный вид, она встала с места, поправила на себе коротенькую узкую юбку и вышла из купе.
Наргиз поймала на себе внимательный взгляд мужчины.
– А вы жестоки.
Она вздрогнула.
– Правда иногда бывает жестокой.
– Вам не стоило всего этого говорить.
– Может быть, – нехотя согласилась она.
Мужчина встал и тоже вышел из купе. Он вернулся минут через пять и молча сел на свое место.
– Она очень сердится?
– А как вы думаете?
– Я бы попросила у вас прощения за неудобства, которые причинила, если бы не знала, что вы стали ссориться раньше, еще до моего появления.
Мужчина удивленно вскинул голову.
– Откуда вам это может быть известно?
– Иначе вы не пустили бы меня в свое купе. Вы ведь действительно закупили все четыре места, чтобы никто вам не мешал. Только между вами произошла небольшая стычка. Лариса, должно быть, в очередной раз продемонстрировала свой характер, вам это не понравилось, и вы ужаснулись при мысли, что еще целых два дня вам предстоит находиться вдвоем в таком тесном пространстве, как это купе. Поэтому вы, не задумываясь, пустили к себе еще одного пассажира. Только, думаю, – пробормотала Наргиз, – вы уже пожалели об этом своем решении.
На красивом выразительном лице мужчины внезапно отразилось любопытство.
– Неужели вам понадобилось несколько минут, чтобы так точно охарактеризовать Ларису?
– Так вы признаете, что я была права?
Он кивнул головой, выжидающе глядя на нее.
– Порой достаточно одного взгляда, чтобы безошибочно определить, чего стоит тот или иной человек, через что он прошел или через что ему предстоит пройти. Что касается Ларисы, то тут все понятно. – Она прижала пальцы к вискам, немного помассировала их и потом продолжила: – Мне кажется, она родилась в маленьком провинциальном городке в материально неблагополучной семье. Так ведь? Её родители разошлись, когда она была совсем маленькой. Возможно, она вообще не знает, кто её отец. Лариса жила с матерью, та, как могла, баловала дочь, но удовлетворить её растущие потребности была не в состоянии. Подрастая, девочка все больше и больше ненавидела нищету, которая её окружала, и все больше презирала свою мать. «Моя жизнь никогда не будет такой, как у нее», – думала она, а уверенность в этом ей придавала ее необыкновенная красота. После окончания школы она собрала свои вещи и уехала в Москву, а в родной город возвращаться зареклась. Не знаю, какой вуз она окончила, но уж точно не технический. И уж точно главной для нее была не учеба, а корочка – диплом о высшем образовании, который вкупе с ее красотой позволит найти такую работу, чтобы она не только приносила хорошие деньги, но и познакомила с нужными людьми, за одного из которых она впоследствии может выйти замуж. Думаю, вы знакомы с ней месяца три-четыре, – сделала она резкий переход.
– Почему? – быстро спросил он.
– Потому что более долгий срок выдержать возле себя такую особу трудно, – без улыбки сказала Наргиз. – Хотя, – тут же с иронией добавила она, – найдется, наверное, немало мужчин, которым нравятся такие женщины, как Лариса: красивые, взбалмошные, стервозные. Им нравится их баловать, исполнять все их прихоти, держать их при себе, а когда нужно, демонстрировать друзьям и знакомым как красивую и дорогую игрушку.
Она заметила, как ее собеседник усмехнулся.
– А меня вы не причисляете к таким мужчинам? – неожиданно спросил он.
– Нет, не причисляю, – не задумываясь, ответила она.
– Вы так полно охарактеризовали Ларису, словно знаете ее много лет. У вас со всеми так получается?
– Не знаю, я как-то не думала об этом.
– И все же, как вы определили, что она росла в малообеспеченной семье?
– На ней очень дорогой наряд, но она не носит его так, словно родилась в нем. Значит, было время, когда она не могла себе позволить такую одежду. Ей недостает стиля. И в ней… в ней не чувствуется породы.
– А что, к примеру, вы могли бы сказать обо мне? – после минутного молчания проговорил мужчина.
– Ничего, – медленно ответила она. – Я даже не знаю вашего имени.
– Это легко исправить. Чингиз, – представился он, чуть приподнявшись с места и вновь садясь. – Кстати, и мне неизвестно ваше имя.
Молодая женщина вдруг рассмеялась, и он вопросительно взглянул на нее.
– В моем имени второй слог совпадает с вашим. Меня зовут Наргиз.
– Очень приятно.
Дверь купе открылась, и вошла Лариса. Не глядя ни на кого, она села к окну. Чингиз бросил на нее быстрый взгляд, но, поняв, что она все еще дуется, переключил внимание на Наргиз.
– Так что бы вы сказали обо мне? – Боковым зрением он заметил, как при этих словах Лариса повернулась в их сторону.
– Если вам интересно… – Наргиз на миг закрыла глаза, потом открыла их и уже не отрывала взгляда от мужчины.
– Вы боитесь летать самолетом, просто в ужас приходите от одной мысли подняться по трапу и сесть в него, – выпалила она через минуту и увидела, как изменился в лице Чингиз.
– Откуда вам это известно? – Он и не пытался скрыть своего изумления. – Как ни стыдно признаться, я действительно испытываю страх перед полетами.
– Этого не надо стыдиться. У каждого своя фобия.
– У вас тоже?
– Наверняка есть, только я о ней пока не знаю.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Все очень просто. Ведь вы сейчас находитесь не в салоне самолета, а здесь, в вагоне поезда.
– Но и вы едете в поезде, разве это значит, что вы боитесь летать самолетами?
– Я – другое дело. Я не лечу самолетом по той лишь причине, что мне он не по карману: стоимость билета на поезд сейчас в три раза дешевле чем на самолет. Вас же такие проблемы не могут смущать.
– Отчего же? Может, я беден, как церковная мышь?
– В штучных джинсах фирмы «Ли», пуловере с ярлычком «Марко Поло», который, по самым моим скромным подсчетам, тянет на триста долларов, и часах швейцарской фирмы «Лонжин»? – с явной иронией произнесла она.
Чингиз окинул взглядом свой летний пуловер, затем джинсы и часы и засмеялся.