Бондарев не вел записи в телефоне потому, что это первая вещь, которую у него захотят украсть, а тетрадь будет храниться у него в сейфе, и доступ к ней будет иметь только сам агент.
«Пока самый очевидный вариант, что Мистер Z – это тот пожилой мужчина с тростью или быть может, его любовница, – думал Бондарев, – тогда это не Мистер, а Миссис Z. Действительно, не стоит ограничивать круг поиска только лишь мужчинами. Вдруг это одна из дам. Кто угодно может быть тем самым человеком. У Z есть ресурсы и умения, чтобы нанять кого угодно и изобразить кого угодно. Она может быть и женщиной-инвалидом. А может и вовсе быть человеком, уже присутствовавшим на палубе. Вдруг я кого-то упустил?»
После заполнения тетради Бондарев вышел из каюты, чтобы разведать все места на палубе, где ему предстоит пробыть неделю.
Невольно он искал глазами свою Беатриче, но понимал, что она на две палубы ниже его, хотя одиночество могло заставить ее подняться сюда вновь.
Глава 6 «Спокойная душа»
Лайнер вышел из порта Венеции и шел по заливу. Светило яркое солнце, отчего смотреть на воду можно было только в темных очках, которые Бондарев взял с собой и надел, находясь на палубе.
Фотоаппарат висел у него на шее, и, недолго думая, герой решил сделать снимок побережья, окутанного легкой дымкой.
Вдруг из-за угла послышались голоса на французском, и позади Владимира появилась та самая пара: несчастная женщина-инвалид и благородный элегантный мужчина в светлой рубашке.
– Красиво, не правда ли, Мишель? – спросил супруг.
– Очень, – тихо произнесла женщина в фиолетовом платье.
Бондарев повернулся, чтобы посмотреть на необычную пару.
Мужчина с интересом и даже каким-то опасением посмотрел на фотографа, но потом перевел взгляд на любимую, которой на вид было чуть меньше тридцати, и спросил:
– Тебе не жарко? Может вернуться за шляпой?
– Нет. Но если ты настаиваешь, то можешь принести ее, оставив меня в компании этого одинокого месье, – ответила Мишель.
– Месье, вы не посмотрите за моей супругой, пока я ненадолго отойду? – попросил мужчина на английском.
– Конечно, можете не бояться, – ответил Владимир по-французски, он знал его не хуже других языков.
– Тогда я пошел, дорогая, – сказал по-доброму герой и удалился.
Владимир отвернулся и стал смотреть на море.
– Как вас зовут? – спросила женщина.
На ее лице практически не менялись эмоции. На нем застыло бремя болезненности, которое заставляло Мишель смотреть на мир несчастными глазами. Ее рот был чуть-чуть приоткрыт. Руки женщины были бледными и тонкими. У Мишель была тонкая талия, однако осознание того, что ее худоба была следствием болезни, отбивало ощущение привлекательности.
– Бондарев, Владимир Бондарев, – сухо ответил агент, продолжив смотреть вдаль.
– Почему вы не хотите посмотреть на меня? Вам больно? – спросила Мишель.
– Да, – сказал Владимир и развернулся к собеседнице, – как вас зовут?
– Мишель Вилларе, я из Франции, а вы, я даже не могу предположить, может быть из России?
– Вы абсолютно правы. Это потому что моего тезку знает весь мир? – с легкой ухмылкой произнес агент.
– В том числе. Вы наверное сейчас захотите спросить, сколько лет я уже нахожусь в инвалидном кресле? – Мишель опережала слова героя, и ему это безумно нравилось.
– Именно так. Если вам не надоело рассказывать об этом каждому встречному, расскажите, пожалуйста, – попросил Владимир.
– Четыре года назад в разгар медового месяца я упала с тарзанки на Сейшелах. У меня был сложный перелом позвоночника, и с тех пор я не могу двигать телом ниже, чем шея, – с удивительным спокойствием рассказала женщина.
– Простите за вопрос, но почему же вы такая худая?
– Дело в том, что из-за повреждения позвоночника нарушились все функции тела, в том числе и пищеварение. Поэтому я ем мало, иначе все просто не переварится.
– Я не могу передать словами, как мне вас жаль, – с искренней печалью на лице произнес Бондарев, – неужели ничего нельзя сделать?
– Нельзя. Мой муж бы сделал, если была бы хоть теоретическая возможность. Он хорошо зарабатывает. Но главное – он безумно любит меня, – заявила Мишель.
– А вот и я, – послышался голос супруга.
Вилларе надел на голову жене соломенную шляпу и спросил:
– Так лучше?
– Лучше. Ты можешь пойти по своим делам. Я хочу побеседовать с месье Бондаревым, – сказала Мишель, посмотрев на мужа просящим взглядом.
– У вас все хорошо? – понял герой, – ладно, я прогуляюсь по кораблю. Месье Бондарев, пожалуйста, отвезите Мишель в нашу каюту №16. Я буду там скоро. Не задерживайте ее, Мишель нужно будет принять лекарство.
– Хорошо. И все же, почему вы так доверяете мне? – поинтересовался Владимир.
– Я вижу в глазах моей любимой спокойствие и непреодолимую тягу, а она никогда не ошибается в людях, – заявил Вилларе и снова пошел прочь.
– Вы так сильно доверяете друг другу? – удивился агент.
– Да. Я кажется не рассказала вам о любви. Луи безумно любит меня. Иначе он, сами понимаете, не стал бы ухаживать за мною, – сказала Мишель.
– Позвольте вас сфотографировать, – попросил герой.
– Зачем? Вы фотограф? – спросила женщина.
– Да. Я многое хочу запечатлеть. Иногда я понимаю, что время летит, и от того, что ты считал непоколебимым, не остается и следа. Поэтому я не вижу иного выхода, как фотографировать и потом пересматривать свою жизнь по кадрам, – Бондарев подался в философию.
– Интересная точка зрения, но я считаю, что нужно ценить то, что у тебя есть в настоящий момент и запоминать эти ощущения. Может быть вы сможете понять меня, но скорее всего нет. Если выбирать между жизнью до и после падения, то я выберу после.
Тогда я была одинокой бабочкой, порхавшей по пестрой лужайке в поисках счастья, а теперь я живу в любви, при этом не вставая с кресла. Вы когда-нибудь любили по-настоящему?
– Боюсь, что нет, – с горечью заметил герой, взяв в руки фотоаппарат и сделав один снимок.
– Значит вы меня не поймете. Для вас движение – это смысл жизни, а я уже пришла к своей цели, поэтому теперь я не боюсь остаться на месте до самой смерти, если это место – лучшее в моей жизни.
– То есть смысл вашей жизни – любовь? – спросил Владимир и сделал еще пару кадров.
– Да. И никак иначе, – заявила Мишель.
– А вы сильно любите Луи?