— Для Макмануса мало, что мы шляемся в штатском, ему еще и актеров подавай, — тихо протестовал Доббс.
— Ничего страшного, — заверил его напарник.
Вскоре они снова остановились, как будто наугад.
— Вот дом, заглянем? — предложил Сокольски.
Они вошли и позвонили привратнице.
— Нам нужно снять апартаменты под или над его комнатой.
— Ну уж, это нам ни за что не удастся, — покачал головой пессимист Доббс.
— Сначала проникнем в дом, а там посмотрим.
Появилась привратница в расклешенном полупальто поверх не поддающейся определению одежды, которой на ней, казалось, было несколько слоев.
— Мы ищем комнату, — сказал Сокольски.
— Отдельных комнат в доме нет, только квартиры. Этим я не занимаюсь. Вам придется побеседовать с самими жильцами.
— Вы никого не знаете, кто бы хотел сдать комнату в своей квартире? Мы ходим по улицам уже с одиннадцати утра. — Доббс вытащил газету из кармана и взмахнул ею перед женщиной. По всей странице рубрики «Сдаются комнаты» многие объявления были аккуратно вычеркнуты карандашом, как будто эти предложения уже отвергнуты.
— А вы заходили в двести четырнадцатый в нашем квартале?
— Только что оттуда. Она хотела нас выдоить.
Привратница скривила губы:
— Пора бы ей и поумнеть. Комната пустует у нее уже восемь месяцев.
— А все-таки, как насчет вашего дома? — настаивал Сокольски.
Она пожала плечами:
— Попытайте счастья, если хотите, да только я сомневаюсь. Возможно, Томаццо на втором этаже захотят сдать вам комнату, у них одна лишняя. В прошлом месяце их старшая дочь вышла замуж и теперь с ними не живет.
Они поднялись по лестнице без сопровождения.
— Не годится, второй этаж, — выдохнул Сокольски, продолжая подниматься вверх. Доббс покорно следовал за ним.
На площадке четвертого этажа он снова прошептал:
— Вот она. Та, что слева. Запомнил?
Когда они на цыпочках проходили мимо двери, Доббс, сам, вероятно, того не сознавая, даже отвернулся: очевидно, чтобы его мысли не передались неодушевленной лестнице.
На пятом полицейские остановились.
— Ей соответствует вот эта, — сориентировался Сокольски и три раза постучал костяшками пальцев в дверь.
Подождали. Тишина.
— Никого нет дома, — предположил Доббс.
Покачав головой, Сокольски удержал его на месте:
— Я слышал какой-то звук.
Дверь неожиданно отворилась, как будто кто-то за нею прислушивался. На них смотрела женщина с жестким морщинистым лицом и волосами цвета терракоты. Она, видно, долго прислушивалась, прежде чем решилась открыть.
— Что вам угодно? — сердито спросила она.
— Мы ищем комнату. Привратница сказала, что вы, возможно, пожелаете…
Ее лицо осталось невозмутимым.
— Проваливайте отсюда, — отрезала она.
— Но ведь привратница…
— Передайте ей, пусть закроет свой поганый рот, пока я не спустилась и сама ей его не закрыла. — Она напоминала идола, высеченного в камне. — У вас все? — добавила она и сама же ответила на свой вопрос: — Да, все.
Дверь захлопнулась.
— Старая мегера, — пробормотал Сокольски.
Они постояли немного, повернулись и стали спускаться по лестнице.
— Ты понял, в чем дело? — спросил Доббс.
— Нет. Что ты имеешь в виду?
— Она занимается проституцией.
— Да ну, она же старая, — засомневался Сокольски.