Обругав себя за проявленное малодушие и излишнюю осторожность, Аким потушил свет и, с силой отдернув одеяло в сторону, буквально рухнул на заскрипевшую под ним железную кровать.
«Ишь черти! – подумал о храпевших в соседней комнате водилах Аким– Как они меня: «сатана – а – а …». Сами вы сатаны мать вашу!» – зло выругался Аким и с головой укрывшись одеялом, решил хотя бы и немного вздремнуть в оставшуюся часть ночи в этой воистину «сатанинской» комнате.
Но уснуть Акиму в эту ночь так и не удалось.
Второе нападение сатаны было более решительным и ощутимым: одеяло быстро поползло вниз: острые когти неведомо какого ужасного создания, больно царапая его ноги, потянулись в верх, коснулись живота, груди, обхватили шею и, казалось, что еще немного и у Акима уже не будет сил противиться сжимающей его горло твари.
Но тут кто-то из водителей громко чихнул в соседней комнате и почти одновременно с этим какая-то невидимая сила подбросила Акима на кровати. Не выпуская одеяло из рук, он кинулся к выключателю.
На этот раз невидимый до того враг скрыться не успел.
Вот оно что!
Пораженный увиденным Аким застыл на месте: по всей комнате шурша чёрными веерообразными крыльями, металась летучая мышь гигантских размеров. Все это было так неожиданно для Акима, что он не сразу смог «ввязаться в бой» со смертельным врагом, угрожавшим его жизни. Аким продолжал стоять на одном месте, а гадливая тварь, царапая стены, цепляясь за потолок, быстро перемещалась по небольшому пространству комнаты, отыскивая себе путь к спасению.
И вот когда пришедший наконец в себя Аким, схватив палку, кинулся к летающему вампиру, было уже поздно: летающий мутант успел скрыться под ковриком свободно свисавшем над кроватью.
С ходу, нисколько не раздумывая, Аким запрыгнул на свою кровать и с силой рванул на себя коврик с пасущимися на нем оленями, обнажив бревенчатую стену барачного помещения: прямо перед ним зияло круглое отверстие в прогнивших от времени бревнах. Вот сюда-то и ускользнуло от него это сатанинское создание. Аким машинально сунул туда в эту дыру свою палку и та глубоко ушла внутрь.
– Ага, – стал азартно вертеть свою палку в этой дыре Аким. Теперь все стало понятно ему: летучая мышь вампир! Сатана!
И на минуту Аким представил себе, как только что увиденный им мутант, парализовав волю приезжего ревизора, высасывает из него кровь.
– Фу! – передернул он плечами: «Совсем не удивительно, что они– «бледный-бледный …»
Надо бы объяснить им все утром …
Но через секунду – другую, подумав ещё и посмотрев на дверь, ведущую в соседнюю комнату, он громко и с большим сожалением в голосе сказал себе: «А ведь не поймут они и не поверят мне.»
И переломав ударом о колено свою палку, Аким запихал обе её половинки в это зияющее в стене отверстие, потом подумав немного, сунул туда для верности ещё и полотенце, висевшее на спинки кровати, не спеша повесил на место коврик с мирно пасущимися на нем оленями и только после этого, одевшись и заправив постель, пошёл будить Степана Игнатича.
Демон
– Ой! Ой! Ой! – не смогла сдержать своего восторга маленькая девочка, увидев огромный полосатый арбуз в сильных и мускулистых руках Акима, только что вошедшего в купе. Взобравшись обеими ножками на нижнюю полку к своей маме, она вся извертелась не в силах скрыть своего восхищения всем происходящим.
Её радостно-смеющиеся глазенки, казалось, остановились на этом арбузе. Но еще через какое-то мгновение пробежали они и по свежевыбритому лицу этого совсем чужого для нее дяди, в уголках губ которого притаилась какая-то загадочная улыбка.
– Ну ка сядь! Сядь Настя! – попыталась успокоить девочку её мама – очень даже привлекательная молодая женщина, синенькие глазки которой с чуть размытыми краями зрачков, мельком окинув поджарую фигуру Акима, казалось, по достоинству оценили ее. Несмотря на то что в купе была достаточно комфортная температура она зябко куталась в накинутый на ее плечи тёплый пуховый платок и постоянно поправляла рукой длинные свои волосы цвета мокрого песка, поправляла словно их трепал какой-то ласковый ветерок. Повидимому перед самой поездкой она успела побывать в салоне красоты и теперь ей было трудно отделаться от приятного ощущения новизны на своей голове.
Опустив огромный арбуз на небольшой купейный столик, Аким представился родителям девочки и получил в ответ их имена.
– Просто Света, – первой назвала себя мама девочки.
После чего Аким услышал и имя её отца.
– Александр Константинович, – сдержанно представил свою особу мужчина средних лет чуть великоватый для комфортного путешествия в поезде дальнего следования.
Ну и прекрасно! – подвел итог состоявшемуся знакомству Аким и забросил свой туго набитый рюкзак на верхнюю полку.
– Настя, пожалуйста веди себя скромно, – теперь уже несколько жеманно попросила мам-Света свою дочь и плотно прижала её к себе.
– А мы и есть самые что ни на есть скромные пассажиры вагона номер 7 поезда дальнего следования, – повернувшись к маме с дочкой, лукаво подмигнул Аким Настеньке – Мы и есть эти самые скромные пассажиры и сейчас будем есть арбуз. Правда Настенька? – как-то нарочито строго посмотрел он на вновь начавшую подбрасывать себя на месте маленькую девочку.
– Правда! Правда! – громко поддержала Акима маленькая Настенька, уже начавшая поедать жадными глазенками полосатый арбуз, прижатый рукой Акима к купейному столику.
Но на этрт раз в повидение маленькой Настеньки решил вмешаться её папа – его правая рука, удерживавшая до этого газетные листы, тяжело опустилась на хрупкое плечико девочки – и та вмиг успокоилась, уткнувшись носом в край теплого маминого платка.
Александр же Константинович, успокоив дочь, с отсутствующим лицом продолжал сидеть на своем месте, не выказывая ни малейшего желания вступать в беседу с этим ни в меру общительным соседом по купе. Молча сидел он так, как и с самого начала, и только один раз с едва заметной ухмылкой на лице покосился в сторону своей жены, начавшей кокетливо улыбаться Акиму. И сразу стало видно, что у него пропало всякое желание читать газету. И он, поднявшись на ноги, положил её к себе на верхнюю полку.
– А вы куда? – остановил его вопросом Аким, которому показалось, что отец Настеньки собирается выйти из купе. – Вот мы сейчас с этим арбузом разберемся, – легко подняв его над столиком, крепко сжал, «полосатого» между ладонями рук Аким, – арбузы в этих местах, скажу я вам, – о – го – го! – поворачивая голову то в одну-то в другую сторону, стал рассеянно отыскивать он глазами то, что очень необходимо было ему в эту минуту.
– Вы ножик? – быстро догадалась Настенькина мама и начала суетливо отыскивать его у себя в сумках и пакетиках.
Но Аким уже сам успел принять необходимое ему решение.
– Минутку, – вернув арбуз на место, вскинул он вверх свой указательный палец и, подумав немного, просунул руку во внутренний карман своей джинсовой куртки и извлек оттуда небольшой обоюдоострый ножичек с декарированной какими-то затейливыми узорами, рукоятью, казалось.
При виде этого глаза родителей Настеньки вмиг округлились, а сами они, казалось потеряли дар речи.
В отличии от своих родителей маленькая Настенька, в очередной раз подбросив себя на месте, громко и радостно захлопала в ладоши. Ей явно очень даже понравился этот ножичек коснулся его и она, вскинув на него свои светлые глазки, собралась было попросить дядю Акима, чтобы он разрешил ей, хотя бы и дотронуться до него. Но дядя Аким уже занёс его над арбузом– и уже в следующую секунду арбуз, казалось, ожидавший этого удара, едва только ножичек к нему, с хрустом разломился на две равные половинки, обнажив внутри себя ярко– красную аппетитную мякоть.