латаю в сердце раны.
Выходят швы корявые,
хоть шьётся не впервой.
Я знаю, что не н‘адолго,
и поздно, или рано,
закончится терпение
у нитки нулевой.
Сотрётся нить суровая,
иглы конец затупится,
рука к шитью привычная,
устанет раны шить.
Живу одной надеждою,
что у судьбы заступницы,
в запасе есть надёжные
заплатки для души.
Миг
Терпеть пустоту больше невмоготу,
и яблони тонут в цвету.
Ветер разносит с цветков лепестки
осколками судеб людских.
Пусть красоты той и короток миг,
хоть кто-то услышит их крик.
Вьются, пока их к земле пригвоздят,
первые капли дождя.
В горах
Как воздух в горах чист,
а снег на вершинах бел.
Так глубоко вниз,
я в жизни ещё не глядел.
Здесь сказочно, как во сне,
и тучи касаются ног.
А ты среди серых камней,
жизни подводишь итог.
Ни почестей и ни наград,
нам в горы подъём не сулит,
и пусть, возвратившись назад,
нет места, где всё не болит.
Всё в жизни, что делал ты зря,
проветрится воздухом гор.
Мозоли нещадно горят,
но ты ими счастлив и горд.
Все в памяти время сотрет,
но мысль о горах не унять,
и, вспомнив сверкающий лёд,
нас в горы потянет опять.
Чтоб снова за спуском подъём,
а за подъёмом спуск,
еду разбавляя дождём,
от жизни почувствовать вкус.
Терпкий вкус рябины
Уходя, возьму на память,
горсть земли с моей дороги,
связку писем издалёка,
и рябины терпкий вкус.
Если время затуманит,
завлечёт в свои чертоги,
строчки писем ненароком,
скажут всё из первых уст.
Горсть земли моей далёкой
оживит воспоминанья,
милых образов и песен,
от которых в сердце грусть.
Без укоров и упрёков,