– «Ещё раз постараюсь, чтобы вы определились,-
Я расскажу вам тайну, если вас интересует,
Хоть люди обо мне везде и многое толкуют,
Но многого не знают, как бы не рядились.
Но вы сначала обереги эти уберите».
Хуа снял заклинанья, и она вошла свободно,
Сказав: «Меня не зная, не срамите принародно.
О том, что думаю о вас я, вы узнать хотите?
Вы привлекательны, и я б хотела стать женою,
Быть с вами, но вас любит тот даос, об этом знайте,
Он хочет быть вашим наставником. Так выбирайте,
Хотите вы делить кровать с ним, или быть со мною»?
Хуа был поражён, узнав монаха устремленья,
Которые скрывал тот, дружбу навязать стараясь,
Факт этот убедил возобновить с ней отношенья,
И вновь они слились в объятиях, не расставаясь.
Раз в середине осени Хуа был с девой вместе,
Они сидели у окна, луною любовались,
Студент своё услышал имя, когда целовались,
Его позвал кто-то, и он не усидел на месте,
Спустился в сад и увидал даоса меж кустами,
Тот поманил его к себе и, взяв его за руку,
Сказал: «Умрёт дух девы, решено так небесами,
Я знаю, что с её концом, ты испытаешь муку.
Пришёл я, и её у вас из дома забираю
Я уже знаю, что она меня оклеветала,
А вот за эту клевету её я не прощаю,
Моё терпенье истощилось, она лгуньей стала».
И вновь он написал ему святые заклинанья,
Сказав: «Иди, они тебе её связать помогут,
Не обращай внимания на все её стенанья,
Уступки все в противоречье с Небом войти могут».
Студент пошёл домой, но по пути заколебался,
Родители, подслушав разговор их, всё узнали,
С женой, взяв, заклинанья, руки девушки связали,
Жена была в восторге, её муж ведь ей достался.
Тогда несчастная к Хуа с мольбою обратилась:
– «То, что моя окончена жизнь, я давно уж знала,
Но всё покинуть и уйти совсем не торопилась,
Была я влюблена в тебя, и это понимала,
Что мы, совсем расставшись так, друг друга уж не встретим.
Поэтому я и решила в доме задержаться,
Но вот беда моя пришла, я не могу сражаться,
И мне приходится в конце концов смириться с этим.
Мы расстаёмся навсегда, прощай же мой любимый,
Прошу тебя, в тень спрячь меня от лунного сиянья,
Луны луч – это смертный приговор, неодолимый,
Прошу пощады в миг последний с жизнью расставанья».
Студент, услышав её речь, не в силах видеть муки,
Не мог сдержаться и не сделать шаг к её спасенью.
Он быстро, оттащил её тень, развязал ей руки,
Почувствовав любовь к ней и большое облегченье.
А дева, прыгнув вверх, в полоску дыма превратилась,
И этот дым, рассеявшись, на небеса поднялся
Даос, издав крик, в воздух прыгнул и за не умчался,
Что стало с ними там? – в истории не говорилось.
Призрак, играющий с петардой
(О чём не говорил Конфуций)
Когда-то особняк был в Шаосине. Он сдавался
Богатым путешественникам для увеселений,
Но вдруг хозяином закрылся без уведомлений,
По слухам, говорили, что там призрак появлялся.
Однажды один путник туда на ночь попросился.
Хозяин объяснил ему, что он не возражает,
Чтоб тот с пожитками в восточной части поселился,
Но только неспокойно ночью там, предупреждает.
Тогда спросил тот, в чём же кроется тут суть намёка?
Хозяин объяснил: «Дом как бы стал местом храненья,
Не знали мы, что где-то рядом есть захороненья,
И вот узнали, там могилы были недалёко.
Вначале стройки двое наших слуг там поселились,
Однажды вечером мы крик оттуда услыхали,
Как будто там у них умалишённые бесились,
Увидели их бледными, когда мы прибежали.
Когда те говорить смогли, то нам всё рассказали:
– «Ложились уже спать мы, и все свечи потушили,
Но вдруг во тьме какой-то шум снаружи услыхали.
Прислушались, есть кто-то в нашей комнате, решили,
Подняли занавесь кровати, сразу обомлели,
Как будто бы с товарищем в другой мы мир попали,
Стоял огромный монстр, его глаза на нас глядели,
А мы словно застыли там, что предпринять, не знали.
А этот монстр хотел к нам как бы присоединиться,
Мы испугались, закричали, бросились наружу.
Мы увидали рядом монстра, можем побожиться,
Такого, что на всех способен навести он ужас».
И после них никто не хочет в зданье оставаться»,-
Закончил свой рассказ хозяин этими словами.
Но путник рассмеялся и сказал: «Зачем бояться
Заранее того, что возникает перед нами?
Я попытаюсь провести здесь ночь и убедиться,
Что монстров в мире нет, и быть не может, в здравом смысле,
А то, что им почудилось, то им могло присниться.
Я ж отдохну в тиши здесь, приведу в порядок мысли».
Хозяин отговаривать стал, но студент остался,
Тогда всё привели в порядок для ночного бденья,
Когда стемнело, он сел в центре, мысленно собрался,
Взял меч, зажёг свечу и стал ждать монстра появленья.
Глубокой ночью, наконец-то, он чудес дождался,
Вначале было тихо, но возникло дуновенье,
Повеяло прохладой, в углу дальнем звук раздался,
Вдруг начал появляться призрак или приведенье.
То приведенье на слугой описанное походило.
Вскочил на стул монстр, средь вещей и книг стал рыться,
Лежащих на столе, затем вдруг начал суетиться,
Открыл сундук и вытащил иголки, нитки, мыло,
Рассматривать стал вещи тщательно, их изучая,
Затем петард взял связку из Хуйчжоу, со вниманьем
Рассматривать стал фейерверк, свечою освещая,
Искра попала на фитиль, случилось возгоранье.
Раздался взрыв, который на пол призрак опрокинул,
Тот стал юлой крутиться, всхлипывая и стеная,
Затем, как обезумевший, студента кров покинул.
А тот аж до утра не спал, всё монстра поджидая.
Но монстр, ночной тот, не вернулся, видно, испугался,
Всё было тихо, лишь сверчки на улице пищали,
Студент хозяину всё рассказал, тот посмеялся.
С тех пор тот особняк уж призраки не навещали.
Очарование Яна Касьона
(О чём не говорил Конфуций)
Был Сиротой Касьон Ян ещё в годы малолетства,
Его отец погиб во время гарнизонной службы,
Был дядей Чжоу взят в его семью, во имя дружбы,
И рос с детьми его всегда, и предан был им с детства.
Командующим Чжоу был в Хэчжоу на заставе,
Над сиротой он сжалился и воспитал как сына,
Когда подрос Ян, все его считали господином,
Владел оружием он, разбирался и в уставе.
Была у Чжоу дочь, всегда к нему благоволила,
По возрасту считалась с ним почти что однолетка,
(А дядя – дальний родственник – имел того же предка)
Питал симпатию Ян к ней, она его любила.
Семья вся Чжоу, строгая, блюла такт и приличья,
Контакты разрешались им во время лишь застолья,
Хоть и смотрел Ян на неё со скрытою любовью,
Но избегал встречаться с ней или общаться лично.
Был родственник ещё У, пользуясь семьи защитой,
Жил в доме их, но спал в покоях, от них отдалённых,
Он в дочь Чжоу, казалось Яну, тоже был влюблённый.
Но вида не показывал и был сам очень скрытный.
Раз как-то осенью не мог заснуть Ян ночью душной,
Решил немного погулять, размять ноги и плечи,
Вдруг видит, Чжоу дочь идёт ему прямо на встречу,
В конце же ночи оба сблизились единодушно.
Наутро встретились, так как все вместе умывались,
Как будто ничего меж ними не происходило.
Слегка оба кивнув, улыбками лишь обменялись,
Как сон всё было то, что их любовь соединила,
Но с этих пор все ночи та была в его постели.
Однажды У проснулся, смех у Яна раздавался
И женских голос, будто там в два голоса запели.
Узнав, чей голос, У от ревности разволновался.
Решил отцу всё сказать, что честь дочь потеряла,
Ведь раньше он, питал надежду с ней соединиться,
Она же планов жизненных его не оправдала,
Когда сказал всё Чжоу, тот не мог не сокрушиться,
Пошёл к жене, стал говорить, жена же удивилась,
Сказав, что о распущенности быть не может речи,
Так как все ночи дочь спит с ней, и очень возмутилась,
Отец не знал, что ему думать, вывал У для встречи.
Тот начал утверждать, что был свидетелем разврата,
И Чжоу Яна удалил из дома под предлогом.
Когда тот уезжал, дочь, встретив с видом, виноватым,
Сказала: «Я найду тебя, поговорим о многом».
Своих средств не имея, лишь поддержку семьи Чжоу,
Ян ограничен в действиях был, не имел работы,