Корли, Кабаков и Мошевский находились там в рабочие часы, а когда вертолет крепили на ночь, их сменяли трое сотрудников ФБР. Фазиль не появлялся.
Каждое утро Джексон приезжал на стройку веселый и готовый взяться за дело, хотя и жаловался, что два федеральных агента следуют за ним по пятам, как только он уходит с работы. Он говорил, что они не дают ему развернуться.
По вечерам Кабаков и Рэчел приглашали его в «Ройал Орлеан» — посидеть с ними в баре и выпить чего-нибудь. Двое его телохранителей сидели за соседним столиком, трезвые и мрачные. Джексон во многих местах побывал и много чего повидал в своей жизни. Он нравился Кабакову больше, чем чуть ли не все знакомые ему американцы.
А вот с Маджинти все обстояло иначе. Кабаков жалел, что они ввели его в курс дела. Нервное напряжение начинало сказываться на бригадире такелажников. Он стал боязливым и раздражительным.
Утром 4 января дождь прервал погрузку, и Джексон зашел в бытовку — выпить кофе.
— Что это там у вас за штука? — спросил он у Мошевского.
— «Галиль», — ответил Мошевский. Кабаков, в качестве поощрения, разрешил ему заказать в Израиле штурмовую винтовку нового образца. Он вынул магазин, передернул затвор и выбросил патрон из патронника, потом протянул винтовку Джексону, обратив его внимание на открывалку для бутылок, вделанную в сошку, что казалось ему особенно интересной деталью.
— А мы возили в вертолете «АК-47», там, в Наме, — сказал Джексон. — Кто-то снял его с вьетнамца. Мне «АК-47» нравился больше, чем «М-16».
В бытовку вошел Маджинти, увидел винтовку и, пятясь, снова вышел наружу. Кабаков решил сказать Мошевскому, чтобы тот не держал оружие на виду. Нечего зря пугать Маджинти, он и так уже перепуган.
— А знаете, по правде говоря, мне все эти штуки вообще не по душе, — продолжал Джексон. — Очень уж многие парни стали оружием размахивать… Я не о вас говорю, это ведь ваша работа… Но покажите мне человека, которому просто нравится оружием махать, и я…
Рация Корли прервала рассуждения Джексона:
— Джей-семь, джей-семь!
— Джей-семь на связи. Говорите.
— Нью-Йорк сообщает: объект «Однодневка» прошел таможенный контроль в аэропорту Кеннеди в девять сорок по восточному времени. Заказан билет, рейс «Дельта-704», Нью-Йорк — Новый Орлеан. Прибытием двенадцать тридцать по центральному времени.
«Однодневка» — кодовое имя, данное ФБР Абделю Аваду.
— Вас понял. Джей-семь, конец связи. Сукин сын! Кабаков, он едет! Он выведет нас на Фазиля и на взрывчатку. И на эту бабу!
Кабаков с облегчением вздохнул. Это было первое неопровержимое доказательство, что он идет по верному пути, что цель заговорщиков и в самом деле матч на Суперкубок.
— Надеюсь, нам удастся разлучить их со взрывчаткой еще до ареста. Не то, боюсь, шум получится слишком громкий, — сказал он.
— Значит, сегодня, — произнес Джексон. В его голосе не слышалось тревоги. Он был спокоен.
— Не знаю, — сказал Кабаков. — Может, сегодня, а может, завтра. Завтра ведь воскресенье. Ему надо убедиться, что вы работаете в воскресенье. Посмотрим.
Три часа и сорок пять минут спустя Абдель Авад сошел с лайнера компании «Дельта» в Международном аэропорту Нового Орлеана. В руке он нес небольшой чемодан. Среди пассажиров, выходивших вслед за ним, был крупный мужчина средних лет, в сером деловом костюме. На миг глаза человека в сером встретились с глазами Корли, который стоял в ожидании с другой стороны коридора. Затем этот человек перевел взгляд на спину Авада и тут же отвел глаза.
Корли, с чемоданом в руке, прошел вместе с прибывшими пассажирами в зал ожидания.