– Уверен, что из Чехословакии тебе твой дядя прапорщик Швангерадзе, как два года назад, не поможет.
Его изуверский план мести был шедевром мелочного мщения.
На третий день появился генерал Каладзе. Ему, конечно, сообщили, что проблемы с сыном. Кока все еще сидел на губе и его отец был явно взбешен. На плацу нас построили прямо на надписи. Видя, что сына в строю нет у генерала заиграли желваки и он скомандовал:
– Рота, пять шагов назад.
Мы быстренько отошли, обнажив вожделенную надпись, понимая, что команда дана не спроста.
– Товарищ майор, вы не сообщите мне куда девался мой сын и если он сидит на гауптвахте, то за что?
– За то, что он не сказал, кто написал эту надпись.
– Какую?
– Эту!
Генерал прошелся вдоль надписи.
– Майор, неужели Вы думаете, что если я проглотил то, что в прошлом году Кока был наказан один и из-за того, что ему не засчитали прошлогодние сборы он не смог поступить в институт, то я спущу вам сегодняшнее над сыном издевательства?
Терцвадзе стоял в окружении офицеров кафедры, пунцовый, но по стойке смирно.