Совершенно верно,
на суше я женщина, это чистая правда. Но истинное мое призвание
было, есть и будет...
-- Ты не адмирал, -- сказал Лайонел.
-- Как вы сказали?
-- Ты не адмирал. Ты все равно женщина.
Разговор прервался. Лайонел снова стал менять курссвоего
судна, он схватился за румпель обеими руками. На нем были шорты
цветахакиичистаябелаярубашкаскороткими рукавами и
открытым воротом; впереди нарубашкерисунок:страусДжером
играет на скрипке. Мальчик сильно загорел, и его волосы, совсем
такие же, как у матери, на макушке заметно выцвели.
--Оченьмногиедумают,чтояне адмирал, -- сказала
Бу-Бу, приглядываясь к сыну. -- Потому что я не ору об этомна
всехперекрестках.--Стараясьнепотерять равновесия, она
вытащила изкарманасигаретыиспички.--Мнеинеохота
толковатьс людьми про то, в каком я чине. Да еще с маленькими
мальчиками, которые даже не смотрят на меня,когдаясними
разговариваю. За это, пожалуй, еще с флота выгонят с позором.
Такинезакурив, она неожиданно встала, выпрямилась во
весь рост,сомкнулакольцомбольшойиуказательныйпальцы
правойрукии,поднесяихк губам, точно игрушечную трубу,
продуделачто-товродесигнала.Лайонелвскинулголову.
Вероятно,онзнал,чтосигнал не настоящий, и все-таки весь
встрепенулся, даже рот приоткрыл. Три раза крядубезперерыва
Бу-Бупротрубиласигнал--нечтосреднеемежду утренней и
вечернейзорей.Потомторжественноотдалачестьдальнему
берегу.И когда наконец опять с сожалением присела на корточки
на краю мостков, по лицу ее видно было, что ее до глубиныдуши
взволновалблагородныйобычай, недоступный простым смертным и
маленьким мальчикам. Она задумчиво созерцала воображаемуюдаль
озера,потомсловнобывспомнила,что она здесь не одна. И
важно поглядела вниз,наЛайонела,которыйвсеещесидел,
раскрыв рот.
-- Это тайный сигнал, слышать его разрешается одним только
адмиралам.--Оназакурилаи, выпустив длинную тонкую струю
дыма, задула спичку. -- Если бы кто-нибудь узнал,чтоядала
этот сигнал при тебе... -- Она покачала головой. И снова зорким
глазом морского волка окинула горизонт.
-- Потруби еще.
-- Не положено.
-- Почему?
Бу-Бу пожала плечами.
-- Тут вертится слишком много всяких мичманов, это раз. --
Она переменилапозуиуселась,скрестивноги,как индеец.
Подтянула носки. И продолжала деловито: -- Ну, вот что.Скажи,
почемутыубегаешьиздому,ия протрублю тебе все тайные
сигналы, какие мне известны. Ладно?
Лайонел тотчас опустил глаза.
-- Нет, -- сказал он.
-- Почему?
-- Потому.