— Почему бы и нет?
— Мы — князья на этой земле, — пустился в рассуждения Пол. —
Многочисленные рабы доставляют в эти несколько кварталов нашего
cnpnd` богатства со всех концов земли, чтобы мы могли взглянуть на
них и сказать: «Да, это прекрасно», или: «Везите прочь, оно
воняет!». Я чувствую себя страшно важным, когда гуляю по Пятой
авеню.
Они задержались у витрины морского агентства «Гамбург-
Америкен Лайн». Крошечные куклы в национальных нарядах кружились в
бесконечном хороводе вокруг праздничного шеста, а другие куклы —
тоже в народных одеждах — наблюдали за этим кружением. На лицах
всех кукол сияли широченные улыбки. На небольшой надписи в витрине
значилось: «Праздник урожая в Бакберге. Германия».
Из-за угла появился охранник частной фирмы. Страж порядка
остановился и внимательно посмотрел на них. Они передвинулись к
следующей витрине.
— «Пассажирам предлагается путешествие без забот», — прочитал
Пол в выставленной в витрине брошюре. — Кроме того здесь
говориться: «Компания «Хапаг-Ллойд предоставляет скидку в 25% всем
преподавателям колледжей и университетов, отправляющихся в
годичный отпуск для научной работы». Этих людей здесь величают
«Мастерами искусства путешествий».
— Мне раньше очень хотелось поехать в Германию, — сказала
Дора. — Я знаю очень много немцев, и все они — прекрасные люди.
— Я там скоро буду, — бросил Пол, когда они проходили мимо
частного охранника.
— Ты собираешься туда в путешествие?
— Ага. За счет правительства в прекрасно сшитом мундире цвета
хаки. И я, наконец, увижу эту колыбель культуры — блистательную и
полную очарования Европу. Из кабины бомбардировщика. Слева от нас
сейчас находится клуб «Аист» — колыбель культуры Пятьдесят третьей
восточной улицы. Взгляни на этих прелестных девиц. Груди у
большинства из них тоже торчат под нужным углом. Посмотри, как
природа подражает искусству. Нет, Нью-Йорк воистину изумительный
город.
Дора ничего не сказала, она лишь теснее прижалась к нему, и
пара двинулась дальше. Свернув за угол они пошли по Пятьдесят
третьей по направлении к Мэдисон-авеню. Пройдя немного, они
остановились, на сей раз у витрины магазина, где продавались
электропроигрыватели и радиоприемники.
— Вот что я хочу, — сказал Пол, указывая на проигрыватель. —
Эта штука называется «Кейпхарт» и может играть две симфонии
подряд. Ты валяешься на диване, а тебя ублажают Брамсом,
Бетховеном и Прокофьевым. Именно такой и должна быть жизнь. Лежишь
себе на спине и купаешься в музыке, которую доносит до тебя
автомат.
Дора посмотрела на проигрыватель и увидела сплошное черное
дерево, дверцы и какие-то механизмы.
— Ты и в правду думаешь, что будет война? — спросила она.
— Обязательно. Сейчас игроки пока разминаются. Ждут, кого
выставить первым. Это будет зависеть от того, какой рукой лучше
работает противник — левой или правой.
Некоторое время они шли молча.
— Но это же всё в Европе, — сказала, наконец, Дора. — Неужели
мы тоже встрянем?
— Обязательно. Почитай газеты, — ответил он, и, бросив взгляд
на витрину, мимо которой они проходили, произнес: — Посмотри,
какие замечательные столы.