«Странное приглашение», – подумала про себя Светлана, но решила согласиться тем более, что девочек в субботу не будет.
Две недели тому назад утром в их дверь позвонили. Светлана ещё лежала в постели. Она уже проснулась, но решила понежиться ещё чуток. Пришлось встать. На ходу надевая халат, Светлана рассуждала на тем, кто бы это мог быть. Дом был с консьержкой, чужих быть не могло. Кто-то из соседей?
Она открыла дверь и увидела на пороге Полину Кузьминичну и Николая Георгиевича. Как она сразу вспомнила их имена. А ведь она даже знает кто это: свекровь и свёкор.
– Здравствуй, Светлана, – как-то заискивающе начала свекровь, – нам тут по случаю достались билеты в цирк, можно бы девочек сводим? Сегодня.
– Бабушка, деда! – с радостными воплями выкатились в коридор из своей комнаты девочки, ещё в пижамах. Судя по озорным мордочкам, они уже давно проснулись, но ещё не переоделись.
«А ведь действительно, бабушка и дедушка. И они имеют право общаться с внучками, и девочки с ними», – подумала Светлана. Мама что-то говорила, что после аварии просила свёкра со свекровью не беспокоить Светлану. Да те и не стремились, тяжело переживая смерть сына. Возможно, даже винили Светлана, как той казалось. Вот спустя почти два года они на пороге её квартиры. Похоже любовь к внучкам пересилила горе и неприязнь к Светлане. А может боль потери сына утихла, пришло смирение, поэтому и неприязнь к Светлане уменьшилась, и желание видеться с внучками появилось.
– Мы ещё не завтракали, только встали. Может с нами позавтракаете?
– А может мы поведём девочек в кафе на завтрак? В «Шоколадницу»?
Не дожидаясь ответа Светланы, дочки хором закричали:
– Да!
– Тогда быстро умываться, одеваться, – скомандовала Светлана девочкам и добавила, поворачиваясь к свёкру со свекровью, – да вы проходите. Может хотя бы чай или кофе.
Вспомнила, что свекровь не пьёт кофе из-за давления. Только чай, да и то зелёный.
– Я кофейку выпью, – ответил свёкр, – давай на кухне, по-домашнему. Он уже переобулся, сам нашёл тапочки и помогал жене снять плащ.
– У меня вроде был зелёный чай, – сказала Светлана, глядя на свекровь и пытаясь понять, что та к ней испытывает.
– Хорошо, – согласилась та.
Светлана не почувствовала никакого негатива в свой адрес. Она ещё раз внимательно посмотрела на свекровь. И только сейчас заметила, как сильно та постарела: морщин прибавилось, волосы совсем поседели. Раньше седых волос было совсем чуть-чуть, куда меньше, чем своих русых, а теперь русых почти и не видно. Свёкр тоже постарел. Потеря сына подкосила их обоих. Но если он старался хотя бы выглядеть бодрячком, то Полина Кузьминична стала другой, как будто часть жизненной энергии из неё ушла вместе с сыном. Она стала похожа на сухой осенний лист – куда ветер понесёт, туда и полетит.
Пока Светлана делала кофе и чай, девочки успели умыться.
– Пойду помогу им одеться, – сказала Светлана, оставив свёкра со свекровью на кухне.
Спустя какое-то время Светлана вернулась к ним. Платья выбрали, сами одеваются, сказали, что уже достаточно взрослые. Сейчас выйдут.
– У нас билеты на два тридцать. Мы сейчас сходим покормим их, потом погуляем, а потом в цирк. После представления привезём. Хочешь мы позвоним тебе, чтобы ты целый день могла делать что хочешь, если куда надо сходить – иди. Мы привезём девочек, когда ты домой вернёшься, – сказал свёкр.
– Хорошо, – ответила Светлана, – у вас же есть мой номер?
– Да, – прошелестела едва слышно свекровь. И еда заметно заулыбалась. Судя по звукам, за спиной у Светланы появились дочки.
С той субботы возникла договорённость, что свёкр со свекровью забирают девочек по субботам. Они стали приезжать почти каждую субботу. Помешать им могло только плохое самочувствие, да ещё когда уехали в санаторий. В эту субботу Светлана была свободна и могла пойти к Раисе.
Ольга
Светлана пришла к Раисе часа в три. Собиралась провести у той часа два и вернуться домой. Как раз и дочки должны были вернуться, часам к шести.
Обмывание ремонта скорее это оказался своего рода девичником, правда узнала об этом Светлана уже не месте. Её это несколько удивило, она ожидала увидеть другую компанию, скорее коллег Раисы, готовилась к тусовке более солидной. Вернее не готовилась, а морально была настроена на другую компанию, поэтому поначалу даже испытала замешательство и разочарование.
Раиса радостно приветствовала Светлану. Тут же налила шампанское и повела показывать свои хоромы. Ремонт был супер. Простая панельная двушка превратилась в очень даже помпезную квартиру. Светлана такое не любила, но здесь дело вкуса. Её собственная квартира с хорошим ремонтом, но без помпезности ей нравилась куда больше, хотя даже там она кое-что переделала бы. Квартира Раисы казалась ей какой-от недушевной, что ли. Было впечатление, что квартиру отделывали не для того, чтобы в ней жить, а чтобы показывать гостям, пыль в глаза пускать, демонстрировать свой достаток, положение, статус. А уюта и домашнего тепла в квартире не было. Хотя, это было сугубо мнение Светланы, если ей здесь не уютно, это не значит, что и Раиса себя здесь также чувствовала. Глядя на квартиру Раисы, Светлана думала, что надо срочно переделать собственную спальню. Убрать оттуда в первую очередь дурацкие шторы и может быть что-то ещё исправить. От собственных рассуждений её отвлёк вопрос Раисы:
– Света, пожалуйста…
Светлана поняла, что, задумавшись о своём, она перестала слушать Раису.
– Прости, так увлеклась рассматриваем твоих барских хором, что прослушала, – попыталась выкрутиться Светлана.
Раиса, не заметив фальши, стала терпеливо повторять:
– Вон девушка рыженькая видишь? Это дочь моей соседки. Та переживает. Девчонке уже под тридцатник, а она не замужем и вроде как не собирается. Всё какой-то ерундой занимается: театральные курсы, любительский театр, сейчас вот петь вздумала учиться. Пожалуйста, посмотри, что с ней? Будет у неё вообще муж-то?
Рыженькая дочка соседки раскладывала что-то на фуршетном столе. Светлана подошла к ней и поинтересовалась:
– Как вам ремонт?
– Отлично. Самое прекрасное, что он наконец закончился.
Девушка оказалась с юмором. Она продолжила:
– Раиса трижды выгоняла бригады и всё переделывала. Я думаю, что она сама устала от ремонта и просто прекратила его. Она же постоянно что-то меняла, то одного хотела, то другого. Концепции у неё менялись. Господи, как хорошо-то. Тихо будет.
– Вы соседка что ли? – спросила Светлана, сделав вид, что не знала этого.
– Да. Моё имя Ольга, – представилась девушка и протянула руку.
– Светлана, – ответила Светлана, пожимая протянутую руку. И мгновенно увидела «кино»: яркий свет, фанфары. Ольга стоит на сцене, ей вручают какую-то премию. Аплодисменты. Светлана хотела посмотреть, что будет дальше, но их рукопожатие прекратилось, а вместе с ним улетучилось и видение.
– У вас очень интересная внешность, вам надо было быть актрисой, – сделала комплимент девушке Светлана, чуть помолчав спросила:
– А вы чем занимаетесь?
– Вы почти угадали. Я играю в любительском театре. В следующем сезоне собираемся ставить музыкальную пьесу, – сообщила Ольга и почти без паузы продолжила: – Я никогда не пела. Ну разве что в школе на уроках музыки. И то это было в хоре. А тут нужно будет сольную партию исполнять. Решила вот взять уроки вокала, надеюсь пригодится, – поделились Ольга своими планами на ближайшее будущее. Похоже девушка как-то сразу прониклась к Светлане, может, потому что они были почти ровесницами. Она так легко говорила о том, что её волнует, чем собирается заниматься, как будто они были задушевными подругами. Или просто она была открытый светлый человек и не считала нужным что-либо скрывать, тем более что у неё не было дурных помыслов.