Когда они после классного часа собрались в квартире Скворцовых, Рита долго и восхищённо рассказывала о Южно-Сахалинске, где служил муж её тёти, и окрестностях города. Дескать, Охотское море тёплое, она купалась в нём и загорала на песчаном острове. А ещё там во всём гигантизм – огурцы, помидоры, лопухи – такие огромные, и вкус у овощей и молока совершенно необыкновенный, не как у нас.
«И сама ты на этом гигантизме выросла во все стороны», – подумалось Лёше.
– Ты всё так же хочешь работать в милиции? – спросил у Риты Сергей.
– Я-то хочу, да ведь скоро это не получится. Я узнавала, чтобы поступить на юридический факультет, надо или в армии отслужить, или рабочий стаж иметь, два года. Так что поступлю, как моя мама Оля, в медицинский институт, а когда вас сразят бандитские пули, буду спасать ваши жизни и раны зашивать.
– А почему нас непременно должны ранить? – недоуменно спросил Сергей.
– А почему бы и нет? Могут даже и убить, – мрачным голосом предрёк Володя.
– Но в медицинский надо сдавать химию и биологию, а ты эти предметы не любишь. Ты же гуманитарий, – заметил Алексей.
– Ладно, посмотрим, ещё два года впереди, есть время определиться, – легкомысленно закрыла тему Рита, закинув ногу за ногу так, что плиссированная юбочка задралась выше, чем положено, и стала видна застёжка на капроновых чулочках.
– А я научился играть на гитаре, – похвастался Лёша, отводя взгляд от её ног. – Сейчас сбегаю за ней домой, и можем спеть что-нибудь.
И они пели «Плывут туманы белые, с моей тоской не знаются», и «Милая моя, солнышко лесное, где, в каких краях встретимся с тобою», и «Никуда не деться, годы не вернуть, покидает детство всех когда-нибудь».
В декабре Рита впервые официально пригласила друзей на свой день рождения. Они и раньше заходили друг к другу на чай с тортиком по случаю именин и дарили пирожные, блокноты, книги, мячики. В восьмом классе на двадцать третье февраля одноклассница торжественно вручила мальчишкам игрушечные кортики и получила в ответ на восьмое марта прибор для черчения, на который они скинулись по рублю.
Но тут случай был особый. Рите исполнилось шестнадцать лет, вскоре она должна была получить паспорт, и её родители готовились накрыть по этому поводу «взрослый» стол. Алексей долго пребывал в раздумьях, и так ничего путного не придумав, спросил у мамы, что подарить девушке на день рождения, чтобы она обрадовалась? Мама поставила табурет к антресолям и достала оттуда яркий платок, синий, с красными розами.
– Но ведь Ритка платки не носит, только шапки, – растерянно возразил Алексей, перебирая в руках шелковистую на ощупь материю.
– Это потому, что у неё такого красивого платочка не было, – возразила мама. – А теперь будет носить.
Когда Лёша вручил девушке завёрнутый в пергаментную бумагу подарок, она прямо в прихожей развернула свёрток, встряхнула платок и сразу же повязала вокруг головы. Синий цвет очень шел к её бирюзовым глазам и светлым волосам. Платок придавал девочке взрослости и женственности. Рита благодарила и улыбалась своему отражению в настенном зеркале. И тут раздался звонок в дверь. На пороге стоял Сергей с голубой коробочкой в руках.
– Это же «Клима», – с детским восторгом взвизгнула Рита и выхватила из рук друга коробочку, не дожидаясь, пока он сам её отдаст.
Алексей с огорчением отметил, что французским духам девушка обрадовалась больше, чем шёлковому платку, но тут же успокоил себя тем, что духи скоро закончатся, а платок – это надолго.
Следом за Сергеем вошёл Володя с сиреневым цветком в глиняном горшочке, а из комнаты раздался голос Ритиной мамы:
– Молодёжь, хватит уже в коридоре толпиться, проходите в зал!
Во главе накрытого стола восседала сухопарая седовласая женщина в строгом сером платье с белым кружевным воротничком, и Алексей догадался, что это Риткина бабушка Саша, о которой девочка много рассказывала, но которую никто ещё не видел.
– Маргарита, а где же твои подружки? – спросила Александра Ивановна.
– А это мы и есть, – широко улыбнулся Володя и вручил бабушке горшочек с цветком.
Позже Рита рассказала друзьям, что мама устроила ей через знакомых прописку в бабушкиной трёхкомнатной квартире, чтобы «в случае чего» квартира не отошла государству.
– О, так ты у нас богатая невеста, – рассмеялся Сергей.
– Эту квартиру мой дедушка в своё время получил на всю семью, он у меня был чекист, а потом воевал и рано умер от ран, – с гордостью произнесла Рита.
А Лёша подумал, что его отец тоже воевал, был ранен и контужен, только квартиру ему не дали. Пришлось вступать в кооператив, а маме сейчас тяжело выплачивать взносы. А ещё он подумал, что какая бы ни была богатая невеста, мужчина не может себе позволить жить в квартире, которая принадлежит его жене. Мужчина сам должен заработать на жильё для своей любимой.
В десятом классе Алексей устроился дворником в домоуправление, получал семьдесят рублей в месяц и всю зарплату отдавал маме. Его друзья и одноклассники, живущие по-соседству, видели, как парень летом выходил во двор с метлой и лопатой, а зимой долбил ломом лёд, образовавшийся после снежного наста. Но он не стеснялся своей работы, сейчас одна – потом будет другая, главное он помогает семье.
Однако, мечтая о работе в милиции и учась на четвёрки и пятёрки, Алексей в старших классах отличался настолько своевольным и хулиганистым поведением, что его несколько раз даже исключали из школы. Директор был принципиален и строг, и если ученик опаздывал на урок хотя бы на пять минут, до занятий он не допускался. И тогда опоздавшие объединялись в группу и отправлялись в кино. В школу возвращались к только третьему уроку, множа количество прогулов. На проказы старшеклассник тоже был мастак: то умудрился разбить школьное окно футбольным мячом, то пририсовал усы медалистам, чьи фотографии вывешены на Доске почёта, и потому до десятого класса так и не вступил в комсомол.
Буквально за месяц до окончания школы Алексей осознал, что его мечта о поступлении в школу милиции под угрозой, и с большим трудом влился в ряды ВЛКСМ. Его не хотели принимать, но парень сумел убедить руководителей школьной комсомольской организации в том, что без членства в комсомоле ему никак не стать милиционером, и ему пошли навстречу.
На экзамены в школу милиции Алексей, Владимир и Сергей ходили вместе и благополучно сдали историю, английский язык, русский язык и литературу, написали сочинения. Однако двое друзей были зачислены, а Алексей не прошёл по конкурсу мандатной комиссии, не хватило одного бала до проходного.
Генерал, председатель комиссии, сказал:
– Сынок, ничего страшного. Подучи предметы, поступишь на следующий год.
Но Алексей понимал, что это невозможно. Через восемь месяцев, будущей весной, его призовут служить в армию. Когда расстроенный парень вышел из аудитории, он столкнулся с подполковником, преподавшим на втором курсе. Тот посоветовал парню отслужить в армии, вступить в партию, и тогда, уже на льготных основаниях, снова подать документы в школу милиции.
Два плюс два
Омск, 1973—1974 гг
Алексей съездил в гости к тете Кате на Кубань, проведя в кубанской станице свои последние каникулы, а вернувшись в Омск, пошёл устраиваться на работу слесарем-сборщиком на завод, где в своё время работал бухгалтером его отец.
Рита, с восторгом смотревшая с друзьями первые серии кинофильма «Следствие ведут знатоки», всё же сознавала, что милиционером ей никак не стать, и пошла по пути наименьшего сопротивления. Она поступила на филологический факультет пединститута и перебралась к бабушке, которая жила в центре города, часто болела и требовала постоянного ухода. В доме родителей девушка появлялась теперь нечасто. А Сергея и Владимира из школы милиции отпускали лишь на выходные, да и то не всегда.