Кире увещевания не помогали, она мчалась на поиски, на выручку, кричала и плакала, чем до полного исступления доводила родных и любимых.
Мужчинам эмоций доставалось не меньше. Кира при этом повторяла, что беспокоится, пока любит. «Перестану беспокоиться, звонить, писать смс и ждать, значит, разлюбила», – говорила она тем, кто пытался снять с себя Кирин контроль. То, что эти переживания ничего общего с любовью не имеют, не думала. С возрастом старалась сдерживаться, но в итоге натянутая пружина всегда лопалась, и скандал приводил к разрыву. Кто терпеть будет?
Алиска однажды пульнула ей в голову: «Или принимаешь людей, какие есть или не заводи отношений!» Кира с той поры и не заводила, Женька не в счёт. И вот, поди ж ты! Роман с Романом – анекдот! И всё по новой, как будто и не было ничего в прошлом, и эмоции зашкаливают.
Кира тряхнула головой, посмотрела на притихшего, сидящего напротив Романа и протянула, выдавливая каждое слово:
– Не делай так больше, ладно.
– Не могу ничего обещать, – прошептал Роман и улыбнулся. – Пойдём?
Кира встала из-за стола, Роман ей навстречу. Его рука осторожно легла на её талию, он притянул Киру к себе и, задевая губами, точно крыльями мотылька, щёку, проговорил: «Ты чудо, Кира…»
Кира чуть не упала в обморок. Мотылёк со щеки щекотнул крыльями шею, скользнул между лопаток, лапками дотронулся до бедра и уместился внизу живота вместе с другими проснувшимися мотыльками. Она закрыла глаза, а когда открыла, поймала на себе лукавый изучающий взгляд Романа и покраснела.
– Пойдём, – прошипела она пересохшим горлом.
Приключений на сегодня Кире было достаточно. Они, конечно, хохотали потом, вспоминая эту ситуацию в кафе, но Кира снова и снова просила больше так не делать. Около дома в машине сидели долго, разговаривали ни о чём и обо всём. Иногда Роман замолкал, наклонялся к Кире и целовал то в щёку, то в губы. Киру так смешно не целовал никто. Прикосновения Романа были похожи на прикосновение новорождённого глупого телёнка к мамкиной титьке. Вроде бы и напился молока, но не знает как. Кира удивлялась, но принимала игру.
«Не спеши!», вспоминала она фразу из одного известного фильма, даже интонацию помнила. Одно не давало покоя и раздражало – в сумочке жужжал надоедливой мухой телефон. Звонил Женька.
С Романом попрощались около десяти вечера, он торопился по каким-то неотложным делам. Кира вошла в подъезд и набрала Женьку.
– Привет сладкая, – пробасил Женька. – Куда пропала, который день звоню? Мне нужно волноваться?
– Ага, начинай прямо сейчас и до утра, – съязвила Кира.
Ей не хотелось объяснять, оправдываться, вообще говорить не хотелось.
– Мы договорились, что встретимся на неделе, – промурчал Женька.
Кира не помнила, когда именно договаривалась с ним, но спорить не стала.
– Я устала сегодня, давай перезвоню завтра, – протянула она, надеясь, что Женька проглотит и это.
– Странно, – буркнул Женька, и трубка застонала гудками.
Кира медленно пошла домой, считая, для того чтобы успокоиться, ступеньки пролётов лестницы. Сбилась после десятой ступеньки. Мысли уносили к машине, в которой они только что целовались с Романом.
Дверь в квартиру открыла дочь. Скептически посмотрела на Киру, растворившуюся в собственных ощущениях после свидания, и спросила:
– Это откуда к нам такую тётеньку привалило? Шуба болтается, ноги в сапогах, что карандаши в стакане, а лицо, как морда у обожравшейся валерьянкой, кошки.
Кира мяукнула:
– Привет!
Она сбросила шубу, вышла из сапог и присела на диван.
– Опаньки, – с восторгом констатировала доча. – Килограмм семь-десять минус.
– Да ладно тебе, – отмахнулась Кира, но поспешила вскочить на весы.
Весы аплодировали 77-ю килограммами. Действительно от 84-х минус семь.
Кира шагнула в кухню и застонала.
Пирожки в тарелке на столе, заботливо прикрытые мамой полотенцем, орали:
– Съешь нас!
Холодильник беззлобно скалился дверкой от морозилки:
– А там внутри твои любимые пельмени, а ещё жареная картошечка, курочка. Ты должна непременно попробовать!
– Нет, – заскрежетала Кира, давясь слюной. – Я только кефирчик возьму…
Желудок на «кефирчик» среагировал ударом под дых. В теле заломило, заурчало и зачавкало. Организм готов был съесть самого себя.
Кира порылась в холодильнике, нашла салат и гречневую кашу, следом достала кефир и уселась за стол.
– Доча, так же нельзя, – это к общему хору желающих накормить добавилась мамуля.
– Мам, – протянула Кира и запихала в рот ложку с кашей.
Мама всплеснула руками и ушла в комнату. Смотреть на Кирино издевательство над собой она не могла.
Когда с ужином было покончено, и Кира, наконец-то, добралась до кровати, ей в голову пришла мысль отправить Роману и Женьке смски.
«Вот кто ответит, того и на ужин позову», – решила Кира в тайне надеясь, что ответит Роман.
Две ночные птицы-сообщения несли в клювиках одинаковые слова: «Спокойной ночи, целую».
Через минуту телефон пропиликал ответной смс.
«Роман или Женька? Хоть бы Роман, Женька тоже не плохо, значит, не сердится… но лучше Роман», – сама с собой перешёптывалась Кира, открывая послание.
Экран выдавил: «Сладких снов». Это был Роман. В конце сообщения светился зелёный смайлик в виде головы жабы или смешного инопланетянина. Кира хихикнула и счастливая закрыла глаза.
От Женьки так ничего и не пришло в ответ, но Кира узнала об этом только утром воскресенья. Она несколько раз в течение дня перезванивала Женьке, но тот не брал трубку. А потом пришла Алиска, и они зависли в разговорах и капучино до самого вечера.
Утро понедельника у Киры не задалось. Во-первых, она проспала. Во-вторых, почему-то именно этим утром отключили горячую воду в доме.
«Не помыться, ни…", – ярилась Кира, бегая между кухней и ванной с чайником.
В завершение неприятностей около работы Кира поскользнулась и шлёпнулась на колени прямо перед спешащим мимо мужчиной из соседнего здания. Тот ринулся было на помощь, но налетев на взгляд Киры, отшатнулся. Кира вскочила и, не чувствуя боли, ругаясь нецензурно, рванула по ступенькам к дверям здания. Только доковыляв до дверей офиса, она поняла, что колготки придётся покупать новые, а колено замазывать йодом, ну или перекисью.
Кира не успела раздеться и пройти в кабинет, как за спиной услышала лёгкий стук в дверь.
– Можно?
Кира чуть не потеряла сознание. Она обернулась и провалилась в янтарные глаза Романа, который заметив расхлёстанное о лёд колено, перестал улыбаться и ойкнул. Кира спряталась за письменный стол и пробормотала:
– Да, ничего страшного. Упала просто, скользко.
– Да? – улыбнулся Роман. – Я за договором.
– За договором? – Кира совсем забыла, что просила Романа зайти в понедельник.
Она запнулась на мгновение и выпалила:
– Сегодня вечером приглашаю на ужин. Если, конечно, сможешь, а?
Краска стыда покрыла Киру от кончиков волос до кончиков пальцев. «Начала за здравие, а потом… мямля», – услышала Кира голос Алисы.
Они вчера репетировали приглашение Романа на ужин, и вот провал, полный провал.
Кира зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела смеющегося Романа.
– Хорошо, Кира. Ждите в семь, – отчеканил он.
Кира едва дождалась окончания рабочего дня. Домой летела, забыв про ушибленное колено, и не поскользнулась ни разу.
Дома мама и дочь завершали приготовления к ужину. Она им весь день звонила и давала ценные указания: что купить, где найти рецепт, на какой сковороде жарить, при какой температуре в духовке тушить. Выпросила у мамы её фирменные пироги, а дочери велела начистить и сварить овощи для салата.
Дочь ёрничала:
– Ты, мам, ещё прикажи весам килограммы большие не показывать, кошке не царапаться, а полы пусть сами вымоются и больше не пылятся. Загоняла нас с бабулей до полусмерти.
Кира не сердилась на её выпады. Только просила: