Со слов Чу Инара я бы мог и сам при должной подготовке стать временным мастером. Чу рассматривал такой вариант, но потом, оценив мое будущее, решил мне не предлагать того, что, по его мнению, всерьез могло осложнить мне выполнение ответственного задания. Тем не менее, мне пришлось, пусть и малой мерой, «испить из чаши», которую то и дело осушали воаки. По себе скажу, что, когда после пространственно-временного перемещения собираешься заново, начинаешь вновь осознавать свое тело, то ощущение после этого далеко не из лучших, особенно после первых попыток. Это чувство невозможно ни с чем соотнести. Все равно – как заново родился и смотришь на свет ничего не понимающими глазами. Четко не можешь себе объяснить – хорошо тебе или плохо. Ноги и руки как будто не твои. Их слегка ломит и крутит изнутри, в голове гудит, где-то вдалеке слышится набат. Также звучит слог «Ор» – слог вечного Бытия и Существования.
Впрочем, ощущения сложно передать словами. Скажу так, то, что написано, дает лишь минимальное представление о том, что с тобой происходит при пространственно-временных перемещениях. Меня поймут, наверное, чуть больше ныряльщики и водолазы на большую глубину, когда после перепадов давления на глубине им постепенно приходится возвращаться к нормальному давлению вне воды. Время ведь по свойствам и качествам во многом похоже на воду. Чем глубже нырнул в глубину, тем больше приходится на обратном пути, когда уже вернулся, приходить в себя, особенно, если в прошлом надолго задержался. Иными словами говоря, ты на самом деле, прибыв домой, все еще продолжаешь находиться во времени, откуда прибыл, что рождает двойственность восприятия и служит чаще всего началом болезни. Воаки ее называют ворба, что означает: парализующая тебя двойственность.
Ворба возникает от того, что в прошлом, где ты находишься, твои тонкие оболочки и тела пропитываются энергиями того времени и они, когда ты возвращаешься, никуда не деваются, а продолжают тебя наполнять и все время дают о себе знать. В данном случае постепенно происходит адаптация впитанных энергий к тому времени, в котором ты находишься. И чем быстрее она произойдет, а психика, ум, разум и сознание перестанут судорожно сжиматься, не принимая в себя то, к чему они не привыкли, тем лучше для тебя, тем меньше проблем со здоровьем ты получишь. Поэтому любой организм, что есть для воака обязательное условие для его работы, обязан быстро справляться с освоением и усвоением полученных в прошлом энергий. Если он это сделать не в состоянии, то все перемещения и путешествия сразу отменяются. В противном случае индивид быстро погибает от разлада работы органов и систем, а также тонких оболочек ума, разума, сознания и психики.
Поэтому необходим двойной запас прочности для организма, а еще лучше тройной. Но и его иной раз явно недостаточно. Ведь чем глубже в прошлое ты совершаешь перемещение, тем условия там все больше разнятся от настоящего, откуда ты совершаешь прыжок. Правда, если ты это делаешь в специальном аппарате, то риски снижаются, пусть и не на много, если же в живую, то подстраховки нет, а кровь, текущая из носа, а иногда и из-под ногтей, – признак не самого большого повреждения организма. Это можно назвать цветочками, даже не ягодками. Ягодки – это когда боль пронизывает тебя при любом движении, а лекари только лишь разводят руками и говорят: «Должно пройти время. Терпи». Это мне и приходилось делать после того, как я вернулся с Чу Инаром и Уком Тааром после очередной пространственно-временной «командировки». После этого не то, чтобы что-то делать, вставать с ложа не хочется. Любая смена позы вызывает резкую боль, отдающую в каждой клеточке тела.
Так что временные мастера, потомки, были элтами очень рисковыми и смелыми. Но риск у них, скажу за тех воаков, под руководством которых я работал, был всегда осознанным и оправданным. Просто так на авось никто и никогда не полагался, рассчитывая на то, что как-то да вырулим… Если возникали такие мысли, Чу Инар делал следующий вывод: «Так поступать нельзя. Себя не сбережем и друзьям не поможем». Спорить с ним, что-то доказывать было бесполезно. Чу стоял на своем и с места «не сдвигался». Его жизненная философия, воспитанная за столетия, была проста, но в этой простоте таилось даже для меня, прошедшего все уровни подготовки, что-то необычное и особенное, проявляющееся в его жестах, поведении и позиции. Чу на самом деле никуда и никогда, даже в самых ответственных ситуациях, не спешил, но это делало именно в этот момент его действия еще более выверенными и своевременными.
Ук – его друг и первый помощник – был под стать Чу Инару таким же немногословным и в чем-то даже суровым, по первому впечатлению не испытывающим к тебе симпатии или антипатии, каких-либо дружеских или враждебных чувств. Только в глазах его при виде тебя проскакивали радостные, а иногда и откровенно веселые, даже шаловливые огоньки. Мне всегда казалось, что в Уке есть какая-то тайна, которой он хочет поделиться со мной, но всякий раз не решается это сделать. Так оно и было. Эту тайну я узнал только лишь перед уходом Ука в самом конце своей жизни.
Конечно же, работа и образ жизни накладывали на воаков некоторые свойственные только им отметины и особенности, но в целом эти элты были веселыми и компанейскими, любили и умели словцо сказать и отличиться, когда был повод. В их компании я чувствовал себя естественно и надежно. Несмотря на то, что воаки не прочь были иногда и выпить чего-то крепкого, тем не менее, контроль над ситуацией они никогда не теряли, знали, что в любую минуту они могут быть вынуждены совершить на унсах и скутерах перемещение.
У воаков даже были испытания, когда тебя опаивали, а ты, несмотря на то, что под градусом, должен был разобраться в ситуации, освободиться от действия алкоголя или других стимуляторов и делать то, что нужно. Без прохождения этого испытания воаками не становились. Устойчивость должна была быть полной к воздействию любых факторов. Может, это было и излишне сурово, но таков был путь воаков. Я никогда и ни от кого из них, а пересекаться со многими представителями этой группы мне за жизнь пришлось часто, не слышал слов нарекания на судьбу.
Как говорил тот же Чу Инар: «Есть путь, который надо пройти. Жизнь – всего лишь поле, по которому ты пролагаешь дорогу и туда, куда тебе нужно пройти кратчайшим путем. Остальное, что мешает это сделать, надо исключить. Оно не должно на тебя влиять. Иначе ты быстро выдохнешься и рано уйдешь из жизни».
Что, как я понял, было хорошо у Чу Инара, что он в действиях реализовывал то, о чем говорил. С его стороны это не были пустые и ничего не значащие слова. Наверное, в жизни каждого из нас, когда слова не расходятся с делом и с реализацией сказанного в действиях, – это самое большое достижение личности. В таком случае у тебя нет или почти нет двуличия. Поскольку многие элты, что я констатирую все чаще, говорят об одном, произнося правильные слова, но дела их словам не соответствуют даже приблизительно. Учитывая магическую работу, ведущуюся против нас, и точно такую же подрывную работу нашего духа, воплощением которого мы являемся, по-иному в нашем мире не может и быть, положение элтов из поколения в поколения незаметно, но в целом ухудшается. Однако всегда есть меры, приняв которые, ты можешь многое, если не все, поменять в жизни. Я имею в виду худшее предопределение на лучшее. Правда, не буду скрывать, надо знать, как это сделать.
Знание на самом деле рождает сознательное убеждение, но реализованное и проверенное своими действиями. Для того чтобы обрести знание, следует всерьез потренировать свои ум, разум и сознание, которые, чего скрывать, не привыкли заниматься мыслительной работой. А она, по моему мнению, является самой важной. Без нее ты скатываешься в невежество, хаос и перестаешь принадлежать себе, принимая на веру то, что говорят другие. По сути, в таком случае ты живешь за чужой счет, придерживаясь расхожих мнений, не формируя своего видения и отношения к предмету или явлению.