Здесь следует также упомянуть научный труд И.Ф. Фихмана «Египет на рубеже двух эпох», в котором автор на основании данных египетских папирусов из Оксиринха пришел к выводу, что, хотя рабство сохраняется как социальный институт, однако с IV века никаких сведений о производственном труде рабов не обнаружено[124]. Особый интерес среди этих исследований заслуживают как монография Е.Э. Липшиц «Право и суд в Византии IV–VIII вв.», так и ряд ее статей. Е.Э. Липшиц тщательно анализирует источники, в особенности Кодексы Феодосия и Юстиниана, и доказывает, что рабовладение вытесняется колонатом[125]. Исследовательница особо отмечает, что рабы тяжело приспосабливались к местным обычаям и, в отличие от колонов, не были заинтересованы в производительности собственного труда. Как утверждает автор, в позднеримском законодательстве почти не упоминаются рабы, занятые именно в сельском хозяйстве, при этом в конституциях о рабах используется терминология, характерная скорее для челяди[126]. Она также отмечает уменьшение числа конституций о рабах крупных землевладельцев и приходит к выводу, что государство было заинтересовано в том, чтобы колонат пришел на смену рабовладению, а также в том, чтобы военнопленных селили на землях империи в качестве колонов[127]. Именно это утверждение в первую очередь подвергается критике. Так, Г.Л. Курбатов высказывает сомнения относительно этого доказательства[128], а А.Р. Корсунский подчеркивает почти полное отсутствие статистического материала, позволяющего пролить свет на численность того или иного сословия Римской империи в IV–VI вв.[129]. М.В. Левченко также полагает, что ранневизантийское общество было рабовладельческим[130].
Г.Е. Лебедева в своей монографии «Социальная структура ранневизантийского общества» выдвигает тезис, по которому система колоната не вытеснила рабовладение, но эти два способа ведения хозяйства существовали параллельно друг другу, при этом новые постановления, облегчающие выход из рабства, не подрывали основы рабовладельческого строя, но стимулировали рабский труд. Кроме того, автор приводит обширные данные юридических источников IV–VI вв. и во многом переосмысливает их[131]. Среди всего прочего, автор монографии доказывает, что именно в этот период общество соглашается с возможностью порабощения гражданина: допускается рабство по доброй воле, за долги, продажа детей, а Диоклетиан признает непрочность статуса свободнорожденного[132]. Кроме того, по словам исследовательницы, новые конституции, на основании которых хозяин мог освободить раба, еще не доказывают резкое уменьшение численности рабов, поскольку эти конституции существовали еще в эпоху принципата, к тому же их число уменьшается[133]. Г.Е. Лебедева полагает, что большинство способов освобождения рабов было принято с целью провести более четкую грань между свободными и рабами, как, например, в случае сожительницы господина, или когда раб достигал епископского сана[134]. Автор монографии подвергает критике утверждение, что воспроизводство рабов всегда было низким, а основным источником их пополнения были активные захватнические войны, отсутствие же их с III в. стало причиной кризиса рабовладения. По мнению автора, наличие многочисленных конституций о рабских семьях и о том, что дети рабыни наследуют статус матери, подтверждает высокое воспроизводство рабского сословия[135], которое существовало наряду с импортом рабов[136]. По прежнему сохраняются юридические нормы, по которым рабами становились в наказание за те или иные преступления[137], вольноотпущенник в любой момент мог вернуться в прежнее положение[138], а многие пленники оставались у ветеранов в качестве рабов, а не колонов[139]. На основании анализа терминов Г.Е. Лебедева доказывает, что рабы применялись не только в качестве домашних слуг: так, сельскую рабыню часто называют ancilla, а слово famulus обозначает не только домашнего слугу, но и раба-землепашца[140]. Тем не менее, Г.Е. Лебедева приходит к выводу, что государство активно направляло политику на изживание рабства, но не подрывало его основы, а численность рабов постепенно уменьшалась[141]
Примечания
1
Дигесты Юстиниана. Избранные фрагменты / Пер. и прим. И.С. Перетерского. М., 1984. С. 5–450.
2
Дигесты Юстиниана / Отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. 1–7. М., 2005.
3
Институции ими. Юстиниана / Пер. Д. Расснера. Вып. 1–6. СПб, 1888–1890. С. 6–378.
4
Гай. Институции / Пер. с латинского Ф.М. Дыдынского / Под. ред. В.А. Савельева, Л.Л. Кофанова. М., 1997. С. 3–361.
5
Berger A. Iurispmdentia // RE. Bd. X 1. 1918. Sp. 1190.
6
Липшиц Е.Э. Право и суд в Византи в IV–VIII вв. Л., 1976. С. 12.
7
Krüger P. Geschichte der Quellen des römischen Rechts. 2 Aufl. München und Leipzig, 1912. S. 383.
8
Липшиц Е.Э. Юридические школы и развитие правовой науки // Культура Византии IV–VII вв./ Отв. ред. З.В. Удальцова. М., 1984. С. 365; Galanza Р. Die Ideen des Naturrechts in der Geschichte des römis-cen Rechts // Klio. Bd. 61. H. 1. 1979. S. 85.
9
Kubier В. Rechtsschulen // RE. Bd. Ia 1. 1914. Sp. 380.
10
Berger A. Iurisprudentia//RE. Bd. X 1. 1918. Sp. 1190.
11
Липшиц Е.Э. Право и суд… 1976. С. 18; Wieacker F. Textstufen klassischer Juristen. Gottingen, 1960. S. 186.
12
Levy E. Neue Bruchstucke aus den Institutionen des Gaius // ZRG. № 54. 1934. S. 71.
13
Berger A. Iurisprudentia…, Sp. 1190; Fontes iuris romani antejustin-iani. II. Auctores. Ed. J.Baviera. Florentiae. 1964. R 437^141.
14
Липшиц Е.Э. Право и суд… С. 19.
15
Berger A. Iurispmdentia… Sp. 1191.
16
CollinetP. Histoire de Tecole de droit de Beyrouth. P. 1925. P. 286.
17
Berger A. Iurispmdentia… Sp. 1190–1191.
18
CollinetP. Histoire de Tecole de droit de Beyrouth… P. 286.
19
Krüger P. Geschichte der Quellen des römischen Rechts… S. 299.
20
Липшиц Е.Э. Право и суд в Византии… С. 13.
21
Krüger Р. Geschichte der Quellen des römischen Rechts… S. 301, 305.
22
Ibid. S. 304–305.
23
Ibid. S. 305.
24
Ibid. S. 306–307.
25
Ibid. S.307–309.
26
Ibid. S. 304–305.
27
Ibid. S. 310.
28
Ibid. S. 312.
29
Berger A. Papirius Justus // RE. Bd. XVIII 3. 1983. Sp. 1059–1060.
30
Jörs P. Codex Gregorianus I I RE. Bd. IV 1. 1900. Sp. 161; Krüger P. Geschichte der Quellen des römischen Rechts… S. 317–318, 323–324.
31
Krüger P. Geschichte der Quellen des römischen Rechts… S. 317, 320–321.
32
Jörs Р. Codex Hermogenianus // RE. Bd. IV 1. 1900. Sp. 165.
33
Jörs P. Codex Theodosianus // RE. Bd. IV 1. 1900. Sp. 171.
34
Липшиц Е.Э. Право и суд в Византии… С. 15.
35
Bleichen J. Verfassungs- und Sozialgeschichte des Römischen Kaiserreichs. 4 Aufl. Bd. 1. München, Wien, Zurich, 1995. S. 273; Girard PF. Manuel elementaire de droit romain. 5 ed. R, 1911. R 74.
36
Krüger P. Geschichte der Quellen des römischen Rechts… S. 326.
37
Jörs Р. Codex Theodosianus… Sp. 172.
38
Steinwenter Ä. Novellae // RE. Bd. XVII. 1. 1936. Sp. 1164.
39
Krüger P. Geschichte der Quellen des römischen Rechts… S. 364.
40
Syrisch-römisches Rechtsbuch aus dem fünften Jahrhunderts / übersetzt von Bruns K.S. und Sachau E. Leipzig, 1961. S. 303.
41
Липшиц Е.Э. Право и суд в Византии… С. 34; Krüger Р Geschichte der Quellen des römischen Rechts… S. 364.
42
Brassloff S. Fragmenta iuris Vaticana // RE. Bd.VII 1. 1910. Sp. 76.
43
Ibid. Sp. 77.
44
Jörs Р. Codex Gregorianus… Sp. 161.
45
Jörs P. Collatio legum Mosaicarum et romanarum // RE. Bd. IV 1. 1900. Sp. 367–368.
46
Ibid. Sp. 368.
47
Ibid. Sp. 368.
48
Jörs P. Consultatio veteris jurisconsulti // RE. Bd. IV 1. 1900. Sp. 1145.
49
Ibid. Sp. 1144.
50
«Пятьдесят решений» – конституции, изданные императором Юстинианом для составителей Кодекса Юстиниана, чтобы они могли правильно устранить противоречия в конституциях при включении их в сборник законов.
51
Липшиц Е.Э. Право и суд в Византи… С. 82–83.
52
Günter R. Einige historische Probleme des spätantiken Vulgarrechts //Klio. Bd. 61. H.l. Berlin, 1979. S. 103.