На первом этаже.
Дени пересек окаймленный каштанами двор, похожий на их школьный двор, и вошел в первый попавшийся коридор. Его шаги отдавались гулким эхом, как в церкви. На втором этаже он увидел монахиню, с которой уже встречался в больнице. Она объяснила ему, где находится класс сестры Клотильды. Прежде чем постучать, он посмотрел на свое отражение в стеклянной двери, ладонью пригладил волосы и потер зубы указательным пальцем.
Когда он вошел, сестра Клотильда за кафедрой проверяла работы. В глубине пустого класса сидела ученица, девочка в очках, примерно одного с ним возраста, и корпела над своим заданием. Горела только одна лампочка. Не поднимаясь с места, монахиня подозвала Дени жестом. Она улыбалась без напряжения, безмятежно, как в первый день. Когда он подошел, она, не отрываясь, смотрела на него несколько секунд, а потом сказала мягко:
— Добрый вечер, чудо природы.
— Добрый вечер, сестра. Я… я могу подождать за дверью, если хотите.
— Нет, иди садись. Ты был внизу у настоятельницы?
Она поднялась, показала ему парту в первом ряду, и он послушно уселся, положив перед собой учебники. Она говорила тихо, чтобы не мешать ученице в глубине класса, которая вернулась к своему заданию.
— Я спросил у какой-то сестры, — сказал Дени. — Она проходила по коридору.
— В следующий раз, пойди представься настоятельнице. Она удивится, что ты не пришел ей представиться.
Теперь сестра Клотильда стояла перед ним. Она снова молча несколько секунд смотрела на него, а затем неожиданно рассмеялась. Взяла одну из книг Дени — грамматику Дебове — и перелистала ее. Увидела, что он рисует рожицы на полях.
— Вы мне звонили? — спросил Дени.
— Ой!
Она прикрыла рот рукой, стараясь подавить смех и сказала:
— Знаешь, что? Сегодня утром я делала покупки для пансиона, не знаю, что у меня с головой, но я отдала им твою пятифранковую купюру с номером телефона!
Она закончила фразу, глядя в глаза Дени, и покраснела. И тут же снова стала быстро перелистывать учебник. Через минуту молчание прервала ученица в очках:
— Сестра, я закончила.
— Хорошо, Франсуаза. Положите тетрадку мне на стол.
Прежде чем выйти, Франсуаза сняла с вешалки возле двери темно-синее пальто. Надевая его, она смотрела на Дени и улыбалась ему, как товарищу по несчастью, указывая глазами на сестру Клотильду, которая стояла к ней спиной.
Когда они остались наедине, монахиня обошла скамейку, не переставая листать книгу, и села рядом с Дени. Она разгладила страницу ладонью.
— Попробуем перевести?
Дени поморщился.
— Знаете, я пас!
Смирившись, она закрыла книгу. Не отрывая взгляда от своих рук, лежащих на столе, она спросила его, чем он занимался сегодня.
— Думал о вас.
Она попыталась засмеяться, по-прежнему не глядя на него.
— Но не все же время?
— Все время, — ответил Дени.
Наконец она посмотрела на него — взгляд ее словно колебался, прежде чем столкнуться с его взглядом, — и произнесла:
— Не нужно.
— А вы обо мне никогда не думаете?
— Почему же. Но я… думаю, — сказала она устало.
— А что вы думаете?
— Думаю о том, что ты делаешь, что говоришь. Не знаю.
— Я говорю много глупостей?
Сестра Клотильда слегка пожала плечами — она стояла перед ним, стройная, в белом платье и в накидке с ровными складками.
— Нет. Не думаю. Я так не воспринимаю.
Она снова отвела глаза. Дени почувствовал неловкость — неподвижность угнетала его. Поскольку он не знал, что сказать, то невольно придвинулся к сестре Клотильде, словно хотел прижаться лбом к ее плечу, но она, будто предугадав его жест, живо отстранилась.