– Что тебе от меня нужно, бог Акер? – спросил Мал. – Неужели ты решил заключить со мной сделку?
– Между мной и тобой не может быть сделки. Ты такой же змей по крови, как и я. Различие лишь в том, что я смиренно принял судьбу и стал таким, какой есть, а ты нет. Я покровительствую всем, ступившим на путь змеиной силы. Таков обет, принятый мною по собственной воле. Мой долг помочь тебе понять твое истинное положение, и потому я не намерен брать что-либо взамен.
Мал вспомнил, как Анубис при встрече назвал его змеиным князем.
– Если бы в моих жилах текла кровь обычного человека, мог ли я ожидать от тебя помощи?
– Тогда бы я тебя просто не заметил. Все, что обладает человеческой природой, проходит мимо моего взгляда.
Акер говорил просто, ничего не скрывая, и Мал все больше проникался к нему почтением.
– Скажи, повелитель Акер, в городе, сокрытом от моей души, живут твои сородичи? – принц подумал и добавил – И мои…
– Сюда попадают те, кто совершил подвиги в мире людей. Кому-то здесь достаются наслаждения, кому-то – пытки. Город героев невидим для людей, его видят только те, кто встают на путь бога.
– Означает ли это, что прежде, чем попасть сюда, я умер в мире людей?
– Этот город не похож на Туат – обитель мертвых. Здесь живут те, кто познал себя в том мире, откуда он родом и обрел дар видеть свою душу. Здесь люди продолжают путь познания. По воле богов им открываются самые сокровенные тайны души. Но, если человек пожелает вернуться, ему не будет препятствий.
– Выходит, здесь живут люди из разных миров?
– Именно так. И озеро каждого возвращает в свой мир и в свое время.
Мал посмотрел в немигающие глаза змеиного бога.
– Я хочу задать тебе еще один вопрос.
– Спрашивай, и я отвечу тебе.
– А если человек не пожелает становиться богом?
– Это его право.
– И он в любой момент может сойти с этого пути? – спросил Мал вслух и подумал, – ведь у меня нет цели становиться богом, зачем же мне открыли дорогу в невидимый мир?
– Человек всегда может отказаться от божественного дара. Боги не могут нарушать принадлежащую человеку свободу выбора. Только по доброй воле люди дают обет следовать высшим законам и таким путем становятся равными богам.
– Если боги избирают человека, а тот не оправдывают их ожидания, означает ли это, что боги ошиблись?
– Человек подчиняет жизнь желаниям, поэтому им легко управлять, надо только распознать, что именно желает. Люди куда чаще ошибаются в богах. Те просто не в силах воплотить в реальность все безумные мечты, возникающие в человеческих головах.
Мал вновь задумался.
– Вот почему Анубис пытался выведать мои желания. Так он хотел поймать меня в ловушку. Ведь желание делает человека зависимым оттого, кто может его исполнить. Но если бы у человека не было желаний, был бы он тогда человеком?
Акер услышал мысли Мала как слова, произнесенные вслух.
– Их немного. Они непохожи на всех остальных. Их не соблазнит радость победы и не смутит горечь поражения. Они так жаждут избавиться от страха, гнева и вожделения, настолько презирают человеческую ограниченность и неустанно стремятся к совершенству, что заставляют восхищаться собой и безудержно притягивают нас – богов. Стать нашим избранником сможет тот, кто способен отбросить все, что привязывает к непостоянному миру людей. Вспомни, принц-рыцарь, как однажды ты возмечтал об этом.
Акер встал с трона. Вслед за ним поднялись его жены. Светловолосая по-прежнему смотрела на Мала с нежностью, а рыжая с ненавистью. В присутствии Акера они не проронили ни слова.
– Мы оставляем тебя. Ты волен находиться здесь сколько пожелаешь, – сказал напоследок Акер и вместе с женами покинул сад.
Мал был сокрушен. Акер, несмотря на простоту и доступность, был не только равен в величии Анубису и Тоту, но и превосходил их в понимании человеческих душ. Акер обладал даром видеть душу как на ладони, и с легкостью распознал охватившее Мала желание свободы.
– Вот что должен был предложить мне Анубис, – вспомнил принц мрачного бога с собачьей головой, – тогда я не смог бы устоять.
Мала захотел уснуть. Взамен способности ощущать боль он получил иную чувствительность. Если раньше им двигала страсть, то теперь он был ведом змеиной мудростью. До сих пор Мал полностью зависел от своих желаний. Любовь к Маргарите затмила собой все, но даже тогда Мал поддавался любопытству и сбивался с пути. Смерть оборотня иссушила страсть, но не любовь. Желания все также пробуждались в душе Мала, но облечься в чувственную ткань и обрести прежнюю силу они не могли.
Принц проснулся в саду с мыслями о Маргарите и о тех, кто был ему близок.
– Змей прав. Я жесток. После смерти оборотня я думал только о себе. В итоге все погибли, а я обречен на одиночество. Теперь я слеп и блуждаю среди иллюзий. Если позволю себе смотреть нам мир зрением змея, то лишусь всего человеческого. Но я и так завишу от его мудрости и неуязвимости. Что же делать?
Мал восстановил в памяти увиденный им во сне лик Христа из храма святой Гертруды и зашептал:
– Господи, да пребудет воля твоя во мне.
На него навалилась усталость. Принцу опять захотелось спать, так же как и во время последней совместной с Филиппом и Ари молитвы в Краке. Затем появилось раздражение и гнев на самого себя. Гнев был так силен, что Мала затрясло.
– Откуда это гнев? Кому он принадлежит? – спрашивал себя Мал и не находил ответа.
Голова раскалывалась, глаза застилала пелена, но Мал повторял молитву, пока не утратил способность мыслить.
Он очнулся, когда солнце едва поднялось над горизонтом. Один из золотых львов смотрел на восток, а второй, как и прежде, вглядывался в западную сторону. Солнечные лучи высвечивали башни невидимого города.
– Неужели я вижу все как есть на самом деле? – удивился Мал. – Змей, это твои глаза смотрят через меня?
В ответ не прозвучало ни слова.
– Змей, зачем ты показываешь мне этот мир? – повторил вопрос Мал.
– Ты видишь его сам, без моей помощи.
– Стало быть, чувственная душа вовсе не умерла вместе с оборотнем, и у меня есть шанс обрести самого себя, – подумал принц.
К нему подполз Акер.
– Я вижу, ты принял решение покинуть наш мир. Я знал, что ты обретешь змеиное видение, но не предполагал, что это произойдет так скоро.
– Люди, в отличие от богов, непредсказуемы.
– Мои дочери проводят тебя к озеру, – произнес Акер и посмотрел в сторону ползущего по траве еще одного человека-змея.
Это был слуга змеиного государя. Он сначала привел Мала к отхожему месту, а затем проводил принца к садовому ручью, чтобы тот омылся, и привел во внутренний двор. Мал понял, что его хотят поскорее выпроводить, хотя еще вчера ему казалось, будто Акер готов оставить его у себя.
– У богов свои законы гостеприимства, и не мне судить о том, насколько они справедливы.
Во дворе, между обвитых зеленью разноцветных колонн, стоял Акер и держал за золотую уздечку красного коня.
– Я отдаю тебе скакуна по имени Амфал. Он донесет тебя до пределов Халдеи. У ворот города Айя отпусти его обратно. Знай, что Амфал питает отвращение к обители смертных. В мире людей ему не место. Что бы ты ни обрел на своем пути, то дано тебе с благословения змеиных богов. Прощай, принц-рыцарь!
Акер протянул Малу сияющую уздечку. Могучий конь склонил огромную голову с шелковой гривой и ударил по земле острым копытом. Из его пасти вырвались клубы дыма, немигающие глаза животного дико сверкали.
– Благородный Акер, ты пробудил у меня веру в богов, и мне хотелось бы отблагодарить тебя, – сказал Мал.
Змеиный государь бросил взгляд на слугу, и тот пополз во дворец. Вскоре он вернулся с луком и колчаном со стрелами.
– Твоя судьба мне неизвестна, – произнес Акер. – Но я знаю, что на том берегу ты встретишь лучника, который будет сопровождать тебя в твоих скитаниях. В нем ты обретешь верного друга. Вручи ему этот лук от имени сокола Гора – сына Изиды.