– Идем со мной!
Мал протянул руку. Девушка взяла ее и опустила паранджу. Они пошли к выходу. У ворот стража преградила им путь.
Голосом, не терпящим возражений, принц произнес:
– Пропустите нас!
– Но господин… – начал было начальник стражи.
– Немедленно! – глухо повторил Мал и не узнал свой голос, – если вам дорога жизнь!
Мал вынул меч Рамзеса, и тот принял форму двуручной сабли. Начальник стражи оторопел.
– Небесный властитель! Пропустите их!
На улице прохожие встречали их настороженными взглядами. Принц шел не оглядываясь. На постоялом дворе он распорядился седлать лошадей и верблюда. Гор поспешил исполнить приказ. Мал повернулся к девушке, в нетерпении откинул паранджу и замер от удивления. Спасенная очень походила на Маргариту, но не была ею. Девушка смотрела на него блестящими от слез глазами. У нее была бледная кожа, тонкий прямой нос и светлые волосы.
– Твое имя, госпожа?
– Елена.
– Кто ты?
– Я жена Салаха.
– Зачем ты пошла со мной?
– Я ненавижу Салаха. Он насильно сделал меня одной из своих жен. Я мечтаю вернуться в Грецию. Это моя родина. Умоляю вас, господин, помогите мне!
Мал хотел было вернуть девушку Салаху, но ее слова заставили принца остановиться. Желание покинуть Египет для Елены не было капризом. Но взять ее с собой, означало в очередной раз подвергнуть опасности не только свою жизнь, но и жизнь Гора. Времени на размышление не было.
– Надо бежать из Айи, а потом думать, что делать дальше.
Мал и Гор сели верхом на коней. Елену посадили на верблюда. Стоило им выехать с постоялого двора, как их окружили всадники во главе с Салахом.
– Взять их! – приказал наместник.
Меч Рамзеса превратился в кривую саблю. Всадника, вставшего у него на пути, Мал разрубил от головы до седла. Не останавливая движение меча, Мал сразил второго оказавшегося поблизости араба. Еще одного воина из отряда Салаха убил Гор. Его дротик вонзился прямо в горло всаднику, разворачивающего коня наперерез Малу.
Они проскочили в образовавшуюся брешь и понеслись что было сил. Верблюд бежал наравне с лошадьми, но оторваться от арабов они не могли. Если бы не извилистые улочки города Айя, воины шаха давно бы настигли их. Мал понимал, что им не уйти, но сдаваться не собирался.
– Придется принимать бой.
Они приближались к дому, окруженному высокими стенами. Ворота были распахнуты настежь. Мал повернул коня.
– Пусть враг решит, что мы загоняем себя в мышеловку.
Стоило им въехать в ворота, как те захлопнулись. Их встретили люди в белых одеждах. Они были безоружны. Раздался голос Салаха:
– Отворите, или я прикажу сжечь ваших идолов! Клянусь бородой аль-Азиза!
На стене показался высокий, худощавый человек.
– Салах, я обещал, что те, кого ты называешь идолами, однажды проявят себя. Знай же, их время пришло. Твой бог перед ними бессилен. Спасай свою жизнь, ибо грядет возмездие.
– Что ты мелешь, старик? Выдай мне беглецов, и тогда я прощу твое скудоумие.
– Горе тому, кто посмеет прикоснуться к ним! Он будет проклят навечно!
– Как ты смеешь перечить мне, многобожник! Ты выжил из ума от поста и ночных бдений? Или хочешь умереть!
Человек молча удалился. На стену выскочили пятеро лучников. Каждый выпустил по стреле. Раздались ржание лошадей, крики, проклятия, угрозы. Салах приказал отступить. Стрелки все еще держали луки наготове. Это были амазонки.
Мал вложил меч в ножны и помог Елене спуститься с верблюда. Из дома вышли четверо. Среди них был человек, только что говоривший с Салахом. Белое платье незнакомца ниспадало до самой земли. На его запястьях сверкали золотые браслеты. Голову украшал длинный, густо завитый парик. Человек внимательно посмотрел на Мала. Принц угадал в нем служителя абидосского храма.
– Рад приветствовать тебя, змеиный князь! – произнес жрец. – Мы ждали твоего появления.
Принц не удивился тому, что в Айе нашлись люди, знающие его тайный титул.
– Колесо твоей жизни катится по пути, что предначертан змеиными богами, – эта мысль прозвучала в уме Мала, но не принадлежала ему самому.
– Как она всплыла в моей голове?
Мал закрыл глаза и затаил дыхание.
– Змей, я знаю, что ты сейчас говоришь со мной!
– Да, брат мой.
– Почему ты до сих пор молчал?
– Там, где живут смертные, я могу говорить с тобой только во снах.
– Но ведь сейчас ты говоришь со мной!
– Мы с тобой находимся во владении змеиных богов.
– Ты нужен мне, змей. Без неуязвимости мне не достичь цели. Я признаю долг змеиному роду. Но скажи, насколько он велик? Что я могу отдать тебе взамен неуязвимости?
– Я хочу, чтобы ты явил мощь змеиных богов! Подними наши знамена и иди в Мемфис.
– И это все?
Указание змея совпало с намерением Мала.
– Нет, этого мало.
– Чего же еще ты хочешь?
Мал повторил слова, когда-то сказанные ему Анубисом, и понял, что пришло время прояснить истинные цели, что движут им самим и змеем. Теперь они могли говорить на равных.
– Я хочу, чтобы ты возродил дома наших сородичей, – сказал змей.
– Что я должен делать, брат мой?
– Слушайся во всем жреца Сейт-Акха – одного из тех, что стоит перед тобой. Он поведет тебя к победе и славе.
Мал открыл глаза.
– Кто из вас Сейт-Акх?
– Я Сейт-Акх – первый из четырех слуг бога Амуна. Ты находишься в его храме, – сказал человек с золотыми браслетами, который прежде угрожал Салаху.
– Я пришел от имени змеиных богов.
Из дома вышли амазонки и встали рядом с Еленой. Сейт-Акх жестом пригласил Мала и Гора пройти в храм. Они вошли внутрь и спустились по лестнице в зал, пропитанный ароматами ладана и мирры. Здесь находилась деревянная статуя Амуна с золотым покрытием. Бог с человеческим телом, головой змеи и бараньими рогами держал в правой руке скипетр, а в левой – анкх. Змеиную голову украшал солнечный диск и два продолговатых птичьих пера. Жрецы встали на колени.
– Из очей твоих вышли люди, из уст твоих возникли боги – взмолился Сейт-Акх. – Я обращаюсь к тебе, Амун, небесный заступник отверженных, чтобы возвестить о змеином князе. Его дух готов к тому, чтобы вести нас – преданных слуг твоих. Владыка лучей, освети наш путь! Явись к нам как всепроникающий южный ветер и покарай врагов и царей-иноверецев.
Бог медленно наклонил голову, словно бы в знак благоволения. Жрецы поднялись с колен, взяли на руку статую и перенесли ее в другой зал. На полу, выложенном голубым и белым камнем, словно в морской воде с белой пеной стояла небольшая барка из кедра с бортами, украшенными драгоценными камнями, с веслами из красного дерева. Справа от нее стояла фигура гуся, а слева – змеи, голова которой была увенчана рогами. Жрецы поставили статую Амуна в барку и простерлись ниц.
– О, Амун открой нам начало пути, – торжественно произнес Сейт-Акх. – Твоя сущность – солнечный свет, плоть твоя – жизненное дыхание. Ты небо, ты земля, ты вода и воздух между небом и землей.
Двое жрецов вышли в другую комнату и вернулись с деревянными клетями в руках. В одной сидели шесть белых гусей, в другой извивались шесть красных змей. Птиц жрецы выпустили возле фигуры гуся, а ползучих гадин возле змеи. Гуси, важно покачиваясь, вышли из клети, не обращая внимания на расползающихся вокруг них шипящих змей.
– О, Амун, создатель богов, воздвигший небо и утвердивший землю, – говорил Сейт-Акх. – Ты изрек слово и воссуществовали боги, так сверши великое превращение ради престола и величия, пребывающих в изгнании первых богов этой земли, дабы мы могли узреть волю твою.
Жрецы принялись кормить гусей бобами с серебряного блюда, а змей – живыми мышами из бронзового таза. Сейт-Акх продолжал плакать о несправедливо забытом боге и читать хвалебный гимн Амуну:
– Слава тебе, прекрасноликий Амун. Да возрадуются боги красоте твоей, да воздадут тебе хвалу, и ты явишься в сияющем блеске. Да признают боги в тебе повелителя, внушающего трепет своим могуществом.