– Мил человек, могу тебе кое-что присоветовать: как тебе снять грех перед своей матерью, а ей исходатайствовать блаженное упокоение. В твоем селе на заречной улице в покосившейся избушке живет одинокая старушка – Дарья Ивановна. Мужа ее рано убили на войне, остался один сын, да и тот, не оставив детей, умер. Живущих поблизости родных у нее почти нет. Помогают ей соседи из жалости. Бывает, что с воды на хлеб она перебивается. Только больше всего ее гложет одиночество. Что никому она стала не нужная. Приюти у себя в избе эту бабушку, она дочку твою от смерти вымолит и будет это твоей милостыней пред Господом за твою усопшую матушку.
– Но откуда ты, отче, про все это ведаешь? Ведь я тебя в наших краях и не видывал?
– Сделай, добрый человек, как я тебе сказывал, окажи старой женщине милость. И Господь свою милость тебе окажет. А до села Преображенского надо идти вот в эту сторону.
Сказав это, старец указал дорогу, после этого невидимо скрывшись из вида Ивана Сергеевича. Только Иван Сергеевич еще долго стоял на одном месте и никак не мог опомниться от удивления: «Наяву это было, иль мне привиделось? Видать, не обычный старец на встречу мне вышел, а, наверное, угодник какой Божий!» После встречи со старцем Иван Сергеевич вышел на свою дорогу и добрался до села без затруднений.
…Причастил отец Павел Полюшку. Просветилась ее душа святым причастием, полегчало ей, но болезнь от нее все же не отступала. Наставало вербное Воскресение, а за ней и Страстная неделя.
– Привези мне освященных вербочек, – попросила Евдокия Семеновна Ивана Сергеевича. – Постегаю я ими чуток мою Полечку во здравие телесное.
Серафима Блонская «Девочки. Вербное воскресенье» 1900 г.
Вечером Иван Сергеевич приехал в село и побывал на всенощной службе под праздник Входа Господня в Иерусалим, в народе именуемом как вербное воскресение. Переночевал он в селе у знакомых. Утром был на Божественной Литургии и причастился Святых Тайн. Затем, выйдя из храма, отправился к себе домой, везя с собой освященные вербочки. Едет, а сам только и думает, что о покойной матушке, да о больной Полюшке, да о Дарье Семеновне: «Надо жене все рассказать, посоветоваться. Все ж должны мы приютить у себя Дарью Ивановну, хоть самим нам бывает трудно…»
Глава 2. Чудо на Пасху
Василий Дмитриевич Поленов «Русская деревня» 1889г.
… – Мир дому сему! С праздником, Дарья Ивановна! – сказал Иван Сергеевич, заходя в избу старой женщины. – Вот возьмите от меня вербочки – в церкви освященные.
– Спаси вас Господь, батюшка, что меня, старую, вспомнили! И вас тоже с нынешним праздником!
– Вот и неделя Страстная настает, а за ней и Пасхальная. Святые дни, матушка!
– Да, батюшка, святые. Только и думаю как мне, немощной, в Церковку -то выбраться.
– Так со мною доедите, матушка, хоть дорога нынче не легкая – Ох, помоги вам Господь, батюшка! Для меня это большое утешение.
– Да… Бедно-то вы живете, Дарья Ивановна, – сказал Иван Сергеевич, оглядываясь вокруг.
– А ты попей чайку, родимый, не побрезгуй, горячей чечевички похлебай. Стол, конечно, не богатый, прошу прощеньица.
– Да я не к тому, Дарья Ивановна. Изба у вас очень уж ветхая – ветер так в щели и гуляет и крыша, наверное, во время дождя течет.
– Что и говорить, батюшка. Давно уже в доме нет хозяина. Сына-то одиннадцать годков как не стало, а мужа и того больше. Прости, что жалуюсь – Бог милостив, не оставляет меня, грешную. И люди находятся добрые, помогают кто чем может в моей немощи. Дрова пока есть, слава Богу, печку топлю, на печи греюсь. Только по утрам уж больно зябко бывает, как печь остывает. Прости, голубчик, что жалуюсь.
– Одиноко вам здесь, наверное, бабушка?
– Бывают, заглядывают ко мне люди добрые. Даже козочка моя Белочка утешает, четыре курочки есть да петушок. И кот Пушок ко мне прилезает на печь погреться. Все-таки не совсем одна я. Да и Господь наш со своей Матушкой и со своими угодниками близко, всегда могу с ними побеседовать.
– Ох матушка, переходили бы вы к нам с Евдокией Семеновной и с Полюшкой жить!
– Что ты, голубчик, стесню я вас! Да и какой от меня, старой, прок? Хозяйства уже не могу вести. Веточек для Белочки и то не хватает сил вдоволь запастись. Огород помаленьку веду, да и то с горем пополам.
– Не для телесной пользы вас зову я к себе, матушка, а для душевного спасения. Благословил меня на то батюшка. Вы Полюшку мою болезную только в своих молитвах помяните, да покойную мою матушку, уж больно я перед нею виноватый. Собирайтесь, собирайтесь, матушка. Евдокия Семеновна вас в избе уж дожидается. Найдется и для вас местечко.
– Спаси тебя Бог, батюшка! – воскликнула Дарья Ивановна. – И всю твою семью! Простите меня, старую. Всю жизнь вас в молитвах поминать буду!
Вот и стала Дарья Ивановна жить в семье Ивана Сергеевича. Живет, утешается. С Евдокией Семеновной и с Полюшкой общается. А Полюшка как увидела ее в первый раз, так засветилась вся от счастья и воскликнула: «Бабушка, бабушка к нам пришла, Дарья Ивановна!»
И. А. Каверзнев «Светлое Воскресение» 1962 г.р.
Наставала Великая суббота. «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангелы поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити.» – пел Иван Сергеевич, поправляя лампады перед начищенными до блеска иконами. А Евдокия Семеновна с Полюшкой ему подпевали. Полюшка еще лежала на кровати, расслабленная от болезни.
– Как бы я хотела, матушка, на праздник поправиться! В церковь вместе с вами сходить, причаститься на Пасху. И тебе, матушка, наверное, тоже в церковь хочется пойти, давно ты там не была.
– Бог милостив, Полюшка, – отвечала Евдокия Семеновна. – На все Его святая воля!
Наступило светлое утро Великой субботы. Священнослужители и весь церковный причет поменяли за богослужением скорбно темные великопостные облачения на радостные белые. И дьякон пропел: «Восста яко спя Господь и воскресе, спасаяй нас. Аллилуиа.» – приближалась Великая Пасха.
Иван Сергеевич, Евдокия Семеновна и Дарья Ивановна молились в это время перед образами. И вдруг раздался удивленный голос Полюшки:
– Папенька, маменька, кто это? А свет-то какой белый, просто ослепительный!
Полюшка заулыбалась, глядя куда-то в сторону.
– Как мне хорошо, матушка! Я наверное выздоравливаю. Ой, куда же ты?
Полюшка быстро встала и подошла к окну. На ясном небе вовсю светило солнышко. Евдокия Семеновна поспешно подбежала к дочери, вот уже несколько месяцев от слабости самостоятельно не встававшей с постели, и, опустившись на колени, обняла ее за талию.
– Что с тобой, Полюшка? – мать потрогала лоб дочки – температура спала и горячечный румянец исчез.
– Мне стало так легко, матушка. Я, кажется, больше не болею. Христос Воскресе!
– Во истину Воскресе, Полюшка!
Иван Сергеевич подошел к дочери, не в силах сдержать слез.
– Папенька, мне уже лучше. Благодарю тебя за все, папенька.
– Ах ты моя любезная, – Иван Сергеевич горячо обнял Полюшку. – Солнышко ты наше ненаглядное.
– Чудо-то какое, слава Тебе Господи! – воскликнула Дарья Ивановна, в изумлении глядя на них. – Дороже любого сокровища это чудо! В канун такого большого праздника!
И все жители деревни Залесье и Преображенского села встречали радостно Пасху Господню раннюю…
Икона «Воскресение Христа – Сошествие во ад" конец 19 в.
Алексей Кондратьевич Саврасов «Хоровод в селе» 1874г.
Глава 3. Христианская кончина
"Бабушка". Автор: skhakirov из Донецка, Украина. 9.09.2007г.
Прошло три года со дня описываемых событий. Полюшка подросла, окрепла, ей исполнилось 10 лет. Уже не было такой работы в доме по хозяйству, в огороде, в поле и на покосе, которою бы мать с ней не разделяла. Только Дарья Ивановна с каждым годом становилась все слабее и слабее.
«Такая уж доля нам, старикам, слабеть, да умирать, а вам, молодым, расти и крепнуть и жить дальше. Да будет на все воля Божия! – так иной раз говаривала она Поле. – Жизнь души жизнью земной не кончается. После смерти душа со всеми своими мыслями, чувствами, словами и делами будет жить в вечности. И на что способна – то и получит. Забывала душа Бога, отрекалась от Него словами и делами – будет жить без Бога в вечности. А какая в вечности без Бога жизнь и так понятно: в великой тесноте, в скорби. Только Господь дает истинную радость, чистоту и жизнь настоящую. Богоотступник же диавол радости и жизни дать не может, он – человеконенавистник и человекоубийца из покон веков. Один Господь, наш Праведный Судия, любит человека и милует больше, чем кто-либо на свете».