До конца рабочего дня Зося готовила для национального банка бумаги на свою аттестацию, затем вместе со Ступиной – платежные документы. К концу рабочего дня в отдел пришли Иван и Оксана – Оксана, чтобы остаться здесь работать, Иван поздороваться и обнять подругу Зоську. Иван сразу показал рукой на потолок и приложил палец к губам, что означало – осторожно, все разговоры прослушиваются. Затем взял лист бумаги и написал:
«Поговорим в другом месте. Как насчет совместного обеда в ближайшем кафе, скажем, завтра?»
Зося молча кивнула головой. Иван чмокнул ее в щеку и вышел. Рабочий день заканчивался, Зося и Оксана убрали со стола бумаги и вместе вышли из банка. На улице Зосю ожидала машина, и она предложила Оксане подвезти ее до дому. Но Оксана отказалась, сославшись на неотложные дела, и они расстались. Оксана внешне производила впечатление счастливого человека – сияющие глаза, улыбка, хорошее настроение. Ее природная красота была дополнена хорошей одеждой и неброской косметикой. Зося порадовалась за нее – сумела, выстояла и живет сейчас с полным уважением к собственной персоне.
Чарышев с прохладцей встретил сообщение дочери о предстоящей командировке в столицу республики, но комментировать ничего не стал. Николай Васильевич сам заказал для Зоси двухкомнатный «люкс» в гостинице, так как был уверен, что она обязательно для жилья выберет домашнюю гостиницу Проминвестбанка и будет по утрам электрокипятильником кипятить воду для чая и пользоваться общим санузлом. Левону он приказал подготовить машину и остаться с Зосей в Лабинске до окончания ее командировки.
Зося не стала спорить с отцом – чем старше и самостоятельнее она становилась, тем больше отец волновался за ее безопасность. Пусть будет так, как он решил, спокойнее не только ему, но и ей. Зося давно поняла, что лучше лишний раз позвонить отцу и рассказать, где она и когда будет дома, нежели чем смотреть в его полные тревоги глаза и отчитываться за каждый свой шаг вне его контроля.
С Ванечкой Зося встретилась в маленьком кафе на следующий день, во время обеденного перерыва. Они пили кофе и торопливо разговаривали обо всем сразу.
Ванечка иногда общался по телефону с Сашей. Оказывается, Саша никогда не женился, а просто в свое время так неудачно пошутил. Сам сейчас говорит, что хотел, чтобы Зоська начала его ревновать. Очень сожалеет о своей шутке. Ванечка заметил, что Зося даже не пытается поддержать разговор о Саше и сменил тему разговора.
Его мучил еще один вопрос, который он мог доверить только Зосе. Ванечка давно занимался проблемой возвращения долгов от клиентов банка. У Ванечки отдельным списком учитывались дебиторы с многолетними долгами. По его поручению юридический отдел готовил материалы в хозяйственный суд по взысканию долгов.
Но за прошедшие годы долги из-за инфляции обесценились и бывшие миллионы рублей превратились в копейки. По законодательству кредитор, он же банк, имел право на индексацию долга. Но Авдей подготовленные документы отложил в сторону, и сказал, что хотел бы предварительно встретиться с руководителями предприятий-должников, и только потом примет решение, стоит ли передавать материалы в суд. Иван организовал начальнику встречи, после которых снова принес ему материалы для хозяйственного суда на подпись.
Но, к большому изумлению Ивана, Эдвард Станиславович снова отодвинул бумаги в сторону, мотивируя тем, что должники сами перечислят деньги банку, но только в абсолютной сумме, без индексации.
Иван долго не мог выйти из шокового состояния, а потом понял, что проделанная им работа была использована Авдеем в личных целях – скорее всего, долги были возвращены в его личный карман. А для того, чтобы закрыть дебиторскую задолженность по балансу, предприятия перечислили на банковский счет долг в абсолютной сумме.
Обед заканчивался, а они еще ничего так и не обсудили. Зося сказала, что по приезду из командировки готова встретиться с Иваном у себя дома, за чашкой чая. А о своих наблюдениях просила его пока молчать. Особенно, при работниках службы безопасности – это люди со стажем работы в Комитете Госбезопасности, а в их присутствии язык нужно придерживать. Можно накликать беду не только на голову начальника, но и на свою тоже. И вообще, добавила Зося, каждый должен сам отвечать за свои поступки, а судить других может только Бог.
За день до отъезда в Лабинск Оксана добавила несколько штрихов в портрет Авдея.
В банке только ленивые не обсуждали любовные похождения Авдея, который был очень охоч до женской ласки. Все более или менее привлекательные барышни банка за время его работы в должности начальника побывали в его кабинете после окончания рабочего времени.
Он нетерпимо относился к отказу со стороны своих избранниц и строптивых увольнял с работы. Отказников было немного, и они сами молча ушли из банка. А те, которые побывали в его кабинете, быстро впадали у него в немилость. Они продолжали работать в банке, стесняясь лишний раз поздороваться или посмотреть в глаза коллегам. Однако, женская логика такова, что каждая последующая считает, что она лучше предыдущей и именно ей суждено стать последней спутницей легкомысленного, но такого желанного банковского руководителя. Но ничего не происходило, и список подружек начальника по столу для заседаний продолжал пополняться.
Этот огромный, красного дерева, стол для заседаний, купленный и установленный в кабинете начальника после ремонта здания, постепенно превратился в секс-символ филиала. Главный бухгалтер банка Ступина вполне серьезно начала переговоры с центральным аппаратом об увеличении лимита представительских расходов, за счет которых она планировала купить в кабинет начальника диван потому, что сидеть за этим опозоренным столом на совещаниях брезговала, как и все руководители среднего звена.
Зося посмеялась над любвеобильностью начальника, но Оксана вполне серьезно предупредила, что Авдей глядя на ее, Зосю, уже конкретно пускает слюни, и Зосе надо быть очень осторожной, чтобы ее не уложили на стол для заседаний.
Кроме улыбки, новые познания о своем начальнике вызвали у Зоси недоумение – внешне корректный, интеллигентный, умный человек содержал глубокое внутреннее противоречие, не умел контролировать свое поведение и сдерживать эмоции. И все-таки, следует признать, думала она, что присутствует в нем какая-то притягательная сила, которой не могут противостоять вполне благоразумные банковские красавицы. Может, покорно подчиняются властности и неприкрытому цинизму его натуры?
Серые, холодные глаза, ленивая высокомерная улыбка – очень похоже на удава, который смотрит на кролика, приглашая его стать обедом для своего высочества. Слухами о любовных интригах Авдея переполнены все банковские отделы, но женщины по-прежнему поддаются его обаянию, притягиваются к нему, как к магниту, хотя каждая из них, наверняка, боится, что в ближайшие дни она будет заменена следующей жертвой его любви и циничного обаяния.
«В любом случае, – решила Зося, – надо держаться от него подальше».
Занятия в школе банковского бизнеса увели ее мысли от всего, что осталось в Горевске – она умела концентрировать свое внимание в одном направлении. Сейчас важно было понять, как грамотно провести эмиссию акций банка.
По законодательству акционерами банка могли стать, как физические, так и юридические лица. Но акционирование государственных предприятий в Лабении было приостановлено, а имущество банка до настоящего времени принадлежало государству. Лекции на курсах читали специалисты государственных министерств и ведомств. Но и они не знали, как правильно акционировать банк, ранее исполняющий функции государственного финансового агента.