– Grazie.
Чиро вспыхнул и потер щеку, будто хотел стереть румянец смущения. Он вспомнил, как ему понравилась Энца. Не только ее смуглая красота, но и ее удивительная способность постигать самую суть вещей.
– Ты собираешься в Маленькую Италию? Большинство итальянцев оседают в Маленькой Италии или в Бруклине.
– Мы едем в Хобокен.
– Это через реку, – сказал Чиро. – Не очень далеко. – Казалось, он бы предпочел, чтобы этого расстояния не было. – Ты можешь поверить, что я снова нашел тебя?
– Я не думаю, что ты очень уж сильно искал, – поддразнила она.
– С чего бы?
– Интуиция. Наверное, тяжело было покинуть горы.
– Да, правда.
Чиро мог признаться в этом Энце, ведь она сама оттуда родом. Он устал от усилий поменьше вспоминать о доме. Он набрасывался на работу, а когда день подходил к концу, аккуратно откладывал кожу и выкройки, чтобы продолжить завтра. Он оставлял себе мало времени на развлечения. Будто знал, что работа поддержит его больше, чем другие занятия.
– А почему ты уехала? – спросил Чиро.
– Помнишь наш каменный дом на Виа Скалина? Хозяин разорвал с нами соглашение. Нам нужен новый дом.
Чиро с сочувствием кивнул.
– А как твоя хозяйка?
– Ох, я и не знал, что на свете есть такие женщины.
– Может, хорошо, что теперь ты выяснил, – рассмеялась Энца.
– Вот ты где! – В часовню влетела Феличита Кассио. На ней была модная широкая юбка в лиловую и белую полоску и в пару к ней белый жакет. Подол юбки был приподнят на дюйм, демонстрируя кайму зубчатого кружева и туфли телячьей кожи цвета лаванды с шелковыми завязками в тон. Голову украшала соломенная шляпка с белой лентой, а на руках были лайковые перчатки. Энца невольно восхитилась ее нарядом.
Феличита схватила раненую руку Чиро и поцеловала ее.
– Что ты наделал?
Энца поняла, что Чиро и Феличита любят друг друга, и сердце у нее упало.
Конечно, у него должна быть девушка, почему бы и нет? И конечно, она должна была оказаться красавицей. И именно такая элегантная и самоуверенная – идеальная пара для этого нового Чиро-американца. Лицо у Энцы вспыхнуло. Пока она мечтала о мальчике из монастыря, тот и не думал о девочке из Скильпарио.
– Стоило мне только на секунду выпустить тебя из виду! – воскликнула Феличита. – Элизабетта сказала, что ты залил кровью всю Малберри-стрит!
– Лучше бы она моцареллу продавала, чем сплетничать, – буркнул Чиро, явно смущенный ее вниманием.
Чиро взглянул на Энцу, но та смотрела в сторону. Феличита повернулась к Энце:
– Кажется, мы раньше не встречались.
– Энца Раванелли – мой друг с родины, – тихо сказал Чиро.
Энца бросила на него быстрый взгляд: она расслышала в его голосе что-то вроде сожаления.
– У Чиро такое большое сердце, – сказала Феличита, кладя ладонь в перчатке Чиро на грудь. Энца обратила внимание, какой маленькой выглядела ручка Феличиты на широкой груди Чиро. – Ничего удивительного, что он считает своим долгом навещать больных.
Чиро собрался было возразить, но тут появился Марко:
– Энца, тебе пора отдохнуть.
Послушно кивнув, Энца поплотнее запахнула воротник больничного халата. Ей хотелось, чтобы он был не из толстой фабричной ткани, а из шелкового шармеза, тихо шелестящего, когда она шла прочь от парня, которого однажды поцеловала.
– Энца, мы проводим тебя в палату, – предложил Чиро.
– Нет-нет, тебя ждут Дзанетти. Кроме того, я знаю дорогу.
Энца хотела ускорить шаг, но силы ее покинули – и причиной тому была вовсе не болезнь.