– Хочешь?
– Ну хорошо. Только немножко. Не стоит зря тратить их на меня. Если его здесь нет, какой смысл? – Энца закрыла глаза, и ее окутало облако аромата – кедр и жасмин.
Свернув на Малберри-стрит, девушки оцепенели при виде толпы. Гуляками была заполнена не только сама улица, но и тротуары, крылечки и даже крыши. Места, чтобы пройти, почти не оставалось. Энца на секунду задержала дыхание. Ее сердце забилось быстрее.
– Ты помнишь, где это? – спросила Лаура.
– Не вполне.
– Пойдем. О тех, с кем была знакома, ты запоминаешь все в мельчайших деталях. Подумай хорошенько.
Энца сдалась:
– Он работает в обувной лавке Дзанетти.
Лаура, прищурившись, оглядела квартал:
– Так вот она!
Они увидели неподалеку полотняный навес, над которым красовалось название магазина.
Лаура взяла Энцу за руку:
– Пойдем.
Энца мало верила в план Лауры, но не успела возразить – подруга уже тащила ее сквозь толпу, и вскоре они оказались у входа в лавку.
– Постой! – Внутренний голос подсказывал Энце, что ей может не понравиться то, что ждет за дверью, но слишком поздно: решимость Лауры было не побороть – что в фабричном цеху, что на улицах Маленькой Италии.
– Предоставь это мне. Я знаю, что говорить. – Лаура взбежала по ступенькам и заглянула внутрь.
Энца последовала за ней, охваченная смесью любопытства и страха. Мысли ее беспорядочно мельтешили, она перебирала возможные варианты развития событий, и в центре все время оказывался Чиро, с нею или без нее. Наверняка Чиро женат – в конце концов, ему уже двадцать два, а он всегда производил впечатление человека энергичного и трудолюбивого. Энца скажет ему несколько теплых слов и как можно быстрее уйдет. Вот и все. Она разгладила юбку и вошла вслед за Лаурой в магазин.
За прилавком стояла Карла Дзанетти. Она отдавала деньги мальчику, только что поставившему на прилавок большой поднос с печеньем.
– Твои чаевые я включила, – сказала Карла ему вдогонку.
– Здравствуйте! Меня зовут Лаура Хири, а это моя подруга Энца Раванелли. Мы ищем молодого человека, который здесь в учениках, – начала Лаура. – Чиро Ладзари.
– Он вышел.
– Вот как, – сказала Лаура, захваченная врасплох резким ответом старой привратницы. – Энца была знакома с синьором Ладзари еще на родине, в Италии.
– Мы земляки, – тихо добавила Энца.
Карла махнула рукой в сторону улицы:
– Вы видели эти толпы? Все мы земляки. Я могла бы назвать любого босяка с улицы кровным родственником, если бы захотела. Но не хочу, – она посмотрела на них поверх очков, – поэтому не буду.
– Но это другой случай. Чиро и Энца действительно познакомились на какой-то горной круче, – настаивала Лаура.
– Мы уже виделись, синьора! – Энца выступила вперед, не дожидаясь, пока Лаура скажет что-то непоправимое. – Я встретила вас, вашего мужа и Чиро в свой первый день в Нью-Йорке, в больнице Святого Винсента. Я была с отцом.
Карла смерила Энцу оценивающим взглядом. Она в подробностях изучила ее одежду и шляпку и решила, что девушка – настоящая леди.
– В тот день, когда Чиро порезал руку, – припомнила Карла.
– Да, синьора.
– Как поживает ваш отец?
– Сначала он работал в шахте, но теперь строит дороги в Калифорнии.
– Тяжелая работа.
– Да, но лучше, чем угольная шахта.
– Мы работаем на фабрике в Хобокене, шьем блузки, – с улыбкой сказала Лаура. – С удовольствием как-нибудь принесли бы вам одну.