Спать договорились по очереди. Покончив с нехитрым ужином, Таня и Женя пошли спать, а Ник, Дэн и я остались дежурить. Ник сидел у костра и поглядывал на свою гитару в рюкзаке. Я перехватил его взгляд и он тут же начал смотреть на звезды. При всех минусах этого места воздух был удивительно чистый и звезды были отлично видны на ясном небе.
– А давай рассказывать страшные истории, чтобы не спать? – предложил Ник.
– Давай, – ответил я, – жила-была пятерка ушлепков, которая решила пойти в поход, застряла черт-те где, а ночью один из них, тронувшись от паранойи, перерезал всех своих друзей, сжег их на костре и приготовил из них ужин. По-твоему, то, что происходит с нами, недостаточно страшно? Лично я и так не усну, можешь мне поверить.
Ник подавил нервный смешок. В этот момент я услышал душераздирающий крик. Я и так не горел желанием спать, а этот звук отбил те небольшие остатки сонливости, которые все-таки были.
– Ты что-нибудь слышал? – спросил я Ника.
– Орет кто-то, – Ник старался выглядеть спокойным.
– Мало ли кто может орать, – возразил Дэн. Но, кажется, тоже нервничал: он снова надел очки, хотя до этого снял их, как делал всегда, чтобы расслабиться.
Я закурил последнюю сигарету из пачки, чтобы хоть как-то успокоиться. Нельзя сказать, что обстановка сильно разрядилась, но стало немного легче. Не знаю как долго я просидел на бревне у костра, время от времени пошевеливая угольки и уворачиваясь от дыма (ветер по закону подлости все время дул мне в лицо, куда бы я ни сел, направляя едкий дым в меня), но меня вывело из транса прикосновение Дэна к плечу:
– Пора будить нашу сладкую парочку. Их очередь дежурить, а мы пойдем спать.
Спать я не хотел, но понимал, что если не сделаю этого, потом от недосыпа крыша поедет еще больше. Когда пришла смена, я отправился в палатку, забрался там в спальный мешок, предварительно сняв берцы, и заснул нервным поверхностным сном. Впрочем, меня немного успокаивала сталь в боковом кармане куртки.
Судя по тому, что я проснулся, остальная часть ночи прошла спокойно. Во всяком случае без происшествий. На этот раз утро омрачалось одним фактом: еда закончилась. Из-за того, что мы остановились совсем не там, где планировали, расчет несколько спутался. Нет, крекеры, колбаски и чай у нас еще оставались, но без горячего нам в дальнейшем могло стать туго. Мы собрали палатки с мешками и двинулись прочь.
Глава 3
Утром мы попытались найти хоть кого-нибудь из жителей городка, чтобы узнать, где тут, собственно, станция, остановка автобуса и вообще хоть что-нибудь выяснить об этом странном месте. Ситуация оказалась ещё более плачевной, чем мы думали, когда выяснилось, что найти автобусную остановку не представляется возможным. Ник объяснил это тем, что в маленьких городах наподобие его малой родины вообще может не быть обозначений остановок, просто жители тупо знают, что автобус останавливается именно здесь и нигде больше. А я уж готов был поверить, что старая добрая карта выручит, когда гаджет окажется бесполезен.
– Куда пойдем? – спросил я у Тани, вертевшей карту в своих тонких пальчиках.
Вдалеке послышался раскат грома.
– На поезд, – сдалась Таня, – только псих поедет в грозу в лес, да ещё и на велосипеде.
Пока не успел начаться дождь, мы оседлали своих верных коней и вернулись туда, откуда въехали в город, попутно осматриваясь в надежде найти какие-нибудь знаки вроде «Нижние Забубенчики» или «Столько-то километров до города такого-то». Но ничего подобного нам не попалось. Мне показалось, что у одного из домов я увидел человеческий скелет. Тьфу ты! Привидится же такое…
Я как-то уже привык к тому, что в этом городке нас преследует неудача за неудачей, поэтому особо не удивился тому, что поиски железнодорожной станции успехом не увенчались и зарядил дождь. Женя, не желая промочить свои волосы, кое-как спрятал их в капюшон. Это было непросто: даже перехваченный в нескольких местах резинками хвост был ему по пояс.
– Лично я от дождя спрятался, – заявил он, садясь на рюкзак.
– Чувствую, – ответила Таня, – нам придется коротать в лесу еще одну ночь, если погода наладится. Положим, на сухом пайке мы протянем. А что дальше?
– Эх… – произнес я, ни к кому не обращаясь, – а я так любил июньские грозы!
– Ты это к чему? – спросила Таня.
– Да это я так, сам с собой. Оставайтесь здесь, я скоро вернусь.
Прежде чем кто-то из ребят успел что-либо возразить, я зачвакал по мокрой земле. Мне пришло в голову поискать еду, не ограничиваясь магазином. В конце концов если город так неожиданно вымер, мой поступок если и будет считаться мародерством, то об этом никто не узнает, а друзей выручать все-таки надо. Не может же быть, чтобы нигде не было хотя бы огорода с морковкой или тех же самых консервов.