Как-никак это последний год в школе, на кону ее будущее. Всю ночь ей снились яблоки. Проснувшись наутро, она продолжала думать о нем.
Она подала документы в Уэллсли, но ехать туда не хотела. Мать и тетя усадили ее и долго убеждали, что она должна это сделать ради собственного блага. Они понимали: с Кэт творится что-то неладное. Эта ее мрачность, и стремление к одиночеству, и нежелание встречаться с друзьями. Она устроилась на лето работать в библиотеку, приходила домой с охапками книг и по ночам запиралась у себя в комнате. Однажды ее кузен Генри приехал из самого Кембриджа, чтобы свозить ее в Ленокс в кино, а привезя обратно домой, сообщил ее маме и тете, что у него такое впечатление, будто она была не с ним.
Тем же летом Ханна нашла в саду кость, чему очень удивилась. Она работала в этом саду всю свою жизнь и никогда не находила ничего необычного. Она не была склонна верить в сглазы и заклятья, но тут у нее заскребло на душе: вот же она, перед ней, белая гладкая кость. Мать Кэт и тетя Ханна перекопали участок сада и обнаружили другие кости. Ходили слухи, что когда-то давно на этом месте находилось кладбище. Возможно, это плохое предзнаменование. Они снова предали земле найденные кости, потом вырвали сорняки. Затем заперли ворота в сад и решили, что нужно этим летом дать саду отдохнуть. Кэт лишилась свежих овощей, которые носила в лес. Вместо этого она копила деньги, которые получала в библиотеке, и покупала продукты в «Автозете». Однажды она испекла торт. Мать заметила, как она идет по дороге с жестяной коробкой для торта в руках. Так она догадалась, что Кэт ходит к мужчине.
Когда Кэт сообщила Мэтью, что поступает в Уэллсли, он ответил, что все понимает, он действительно понимал. Вскоре он пригласил ее к себе в гости. Она давно просила его показать, где он живет, а он отказывался, но сейчас передумал. Он привел ее, когда стемнело. Он надеялся, что его лица не будет видно, когда они войдут в комнату, где он жил. Она первая поцеловала его, потом последовало и все остальное. Он вывел ее на дорогу еще затемно, чтобы до рассвета она успела вернуться домой. Он боялся не только того, что мать и тетя хватятся ее. Он боялся, что при утреннем свете растает все, что они чувствовали и говорили ночью.
С середины и до конца лета они были вместе, а потом лето закончилось, закончились и их ночи. Он прекрасно понимал, что им отпущено мало времени, и все же страдал, когда это время истекло. Вечером накануне отъезда Кэт в колледж он передал ей листок со стихами. Попросил не читать до того, как она приедет в Уэллсли, но она прочитала той же ночью у себя в комнате.
Она свернула листок и положила в коробку, которую поставила на верхнюю полку своего шкафа. Если она захочет перечитать стихи, они всегда будут под рукой.
Она не видела его целый год после поступления в колледж. Когда она приехала домой на зимние каникулы, началась снежная буря и горные дороги стали непроходимыми. Она сидела у себя в комнате и смотрела в сад, который больше никто не возделывал. Теперь она закалывала волосы и носила очки. Сначала она мучительно тосковала по нему, потом меньше, потом вообще ничего не чувствовала. Мама и тетя по-прежнему беспокоились за нее. Кэт успокоила их, что у нее все хорошо. Ее жизнь вошла в свою колею. Она решила больше не видеться с ним. Какой в этом прок? Он принадлежит одному миру, она — другому.
Вечером накануне ее возвращения в колледж он пришел к ее дому, несмотря на высокие снежные заносы. Он стоял и смотрел в окно, как она читает книгу. Она была прекрасна и бесконечно далека, хотя он стоял во дворе. Он понимал, что вообще не следовало приходить в город. Весной он нашел в лесу труп старого медведя, который умер в пещере. Он заснул рядом с телом, и ему снилось, что медведь — это его отец. В тот день он распрощался с желанием быть человеком. И с ней распрощался тоже.
Каждое лето Кэт ездила в Париж, где училась в Сорбонне и работала вожатой в американском лагере для девочек.