И вот Косте приспичило сходить и посмотреть на этот этнический объект.
На поход туда терялся день. А располагалась эта деревня в направлении прямо противоположном тому, куда стремилась моя рыбацкая душа.
На домашнем совете накануне у нас разгорелся скандал: Костя ратовал за иностранную достопримечательность, а я за разведку боем ниже по течению. Дед сохранял нейтралитет. Страсти накалились. Можно сказать, назревал международный инцидент.
– Ну и идите в свою вренхренскую деревню! – орал я. – Че там смотреть то, венгров, что ли, не видели? А я тогда пойду один на рыбалку, мне неинтересно в вашей деревне дома смотреть!
Не помню уже, как меня уговорили, видимо, посулили какие-то преференции, но в загадочную деревню мы всё-таки сходили, хотя я так и не понял, чем она, собственно, отличается от обычной русской. Зато помню, что по дороге туда мы находили поганки и швыряли их деду в спину, чтобы посмотреть, как они разлетаются на ошмётки. Дед вначале только хмыкал, но потом пригрозил, что спрячет удочки. И ещё мы с Костей тогда решили стать великими писателями и даже начали в соавторстве ваять фантастический роман, подозрительно напоминавший сюжетом недавно отсмотренный нами в кинотеатре фильм «Петля Ориона».
Но моя рыболовная мечта в Артыне всё же сбылась. В один прекрасный день мы убрели-таки в дальний поиск, на горизонте даже проявлялся Иртыш, в который и впадала в конце своего пути Артынка. Здесь она была посолидней, пошире и помутнее. И текла она уже не по живописному бору, а просто посреди поля, разрезая его пологими удобными берегами.
Найдя, на наш взгляд, перспективное место, мы закинули удочки. Через полчаса Костя поймал чебака размером с кильку. Ещё через пятнадцать минут такого же монстра поймал и я.
Дед в это время нашёл длинную палку, приладил к ней леску и, игнорируя всякие дурацкие поплавки и грузила, прямо на леску подвязал крючок.
Он сообщил нам, что идёт рыбачить на озеро.
Вдалеке виднелась лужа, оставшаяся, видимо, ещё с весеннего разлива.
– Ха-ха, – сказал Костя, – там рыбы-то нет.
– Проверим, – пообещал дед и ушёл.
Через какое-то время Костя поймал ещё одного малюсенького чебака. Настроение у нас стало сдуваться – рассчитывали мы, конечно, на большее.
Но тут возвратился дед. В руках у него была вскрытая банка от тушёнки, из которой торчали два больших хвоста!
У нас в буквальном смысле отвисли челюсти.
– Это ты на озере поймал? – не поверил я.
– Не, – сказал довольный дед, – дальше ещё место есть.
Разумеется, через пять минут мы оказались уже там.
Секрет раскрывался просто. Кто-то, видимо местные, соорудили из брёвен и досок своеобразную запруду, и перед ней речка немного разлилась, образуя подобие затона.
В этом месте как раз и скопилась вся рыба.
Мы закинули одновременно с Костей, синхронно же подсекли и вытащили, каждый, по солидному чебаку. Радости не было предела. Рыба клевала почти сразу после заброса.
Дед довольно ухал за нашими спинами.
Где-то после пятого пойманного чебака у Кости случилась неприятность – запуталась леска. Так как запас у нас отсутствовал, ему пришлось сидеть и распутывать.
А я продолжал таскать одну-за-одной. Костя смотрел всё это время на меня с ненавистью.
В тот день я поставил личный рекорд, который не побил до сих пор: 47 мерных чебаков за час ловли.
Я притаранил удочки и, подкравшись к Косте, чтобы не спугнуть рыбу, тихо его окликнул.
– Стоит ещё, – многообещающе подтвердил брат, будто в этом заключалась и его заслуга. – Здоровенная щукенция!
Мы, суетясь сверх меры от нетерпения, распутали лески и выбрали по самому большому червю.
Я даже поплевал на него, вспоминая, как это иногда делает мой отец.
Костин червяк брякнулся в воду сантиметрах в тридцати от щуки. Рыба не прореагировала. Я тоже закинул удочку.
Заброс оказался точным. Червяк опустился в воде, едва не чиркнув щуку по носу.
Мы затаили дыхание.
Щука ещё несколько секунд провисела неподвижно, потом издевательски вильнула хвостом, развернулась, и исчезла в густых водорослях.
Нам с Костей оставалось лишь с отчаянием переглянуться.
Что такое блесны, мы тогда еще не знали; и как на них ловить – не имели никакого понятия.
Волшебный «спилинг»
Нас было четверо. Тех, кто решился на дальнее путешествие. Наша цель называлась – «озеро Яркуль», что в Новосибирской области.
План был разработан следующий: на паровозе доехать до Купино, затем переместиться на автовокзал, сесть на автобус, маршрут которого проходит вблизи от Яркуля, ну а до самого озера допилить уже пешком.
Один из экспедиционеров, имеющий агентурную кличку «Боб», был родом из этих мест и на голубом глазу утверждал, что великолепно знает территорию, местные обычаи и всё такое прочее. К тому же, у него в Купино жил отчим.
Боб уверял, что в детстве излазил все подходы к Яркулю и знает все клёвые места.
Остальными участниками авантюры являлись: я, небезызвестный уже Саня Ломовой и ещё один наш одноклассник, Олег Малышев. Хотя, в это время мы уже окончили 10 классов, но дружить школьной компанией не перестали.
Боб раздобыл где-то на наживку лежней. Кто видел, тот знает, что собой представляют эти отвратительные на вид насекомые – десятисантиметровые личинки, покрытые прозрачной кожей, под которой тошнотворно перемещается белёсая масса. Однако, Боб уверял, что без лежней на Яркуле делать нечего.
Шурик выпросил у отца надувную лодку, так как, из-за малой глубины, с берега на этом озере ловить было нельзя.
Лодка представляла собой латанную-перелатанную «Уфимку». В собранном виде она с трудом упаковывалась в шарообразный брезентовый мешок-рюкзак. Мешок был тяжеленный и неудобный, и носили мы его по очереди.
В приготовлении снастей мы, слабо представлявшие условия ловли, велосипед изобретать не стали, и оснастили наши бамбучины «глухими» оснастками. Правда, поплавки и грузила поставили крупного размера из-за обещанной Бобом «волны», ну и, как всегда, в надежде изловить больших рыб.
Преодолевать трудности мы начали сразу же, только сойдя с паровоза. Выяснилось, что в Купино мы приехали в час ночи, а автовокзал, естественно, открывался только утром. Решили «переночевать» на вокзале, так как тащиться пешком по городу, чтобы обрадовать ночью отчима Боба, представлялось нам занятием малопривлекательным.
Мы вошли в совершенно пустое здание. Все прибывшие уже разъехались, и мы остались одни в помещении. Это было похоже на фильм ужасов, когда компания молодых людей попадает в какое-нибудь заброшенное строение. Прикинув, что к чему, мы расположились в зале ожидания, побросав «шмотки» между креслами. Спать никто, естественно, не собирался. Я принялся тихонько бренчать на гитаре.
На звук, откуда ни возьмись, пришёл какой-то местный и не совсем трезвый парень лет двадцати.
Некоторое время он рассматривал наши мешки. Потом сказал «Привет».
Мы тоже сказали «Привет».
– Поезд ждёте? – спросил парень. – Они ночью не ходят.
– Да мы на рыбалку, – туманно ответил Олег.
– На гитаре играете? – спросил тогда парень у меня.
– Да так, – я уклончиво пожал плечами.
– Я тоже умею играть, только мне нельзя, – признался наш новый знакомый.
– Почему нельзя? – спросил простодушный Боб.
– Нельзя, – вздохнул парень и присел в соседнее кресло. – Хотя играю я очень хорошо. И пою даже.
– Странно, – зацепился Боб. – Как это? Играешь хорошо, а нельзя. Я понимаю, если бы играл плохо.
Парень грустно кивнул и посмотрел на нашего друга осоловелыми глазами.
– Ну-ка, дай ему гитару, – сказал Боб мне.
Инструмент отдавать не очень хотелось, но любопытство пересилило.
Местный взял гитару и оглядел компанию.
– Я предупреждал, что нельзя, но очень уж хочется.
– Да играй уже давай, – нетерпеливо сказал Боб. – И пой.