– Какие у нее могут быть свойства? – отмахнулась Геракл. – Стоит себе где-то там и стоит. Ты, Спиноза, со своей наукой свихнешься скоро. А жизнь проходит мимо…
– И это ты называешь жизнью?! – Спиноза сурово указал на экран. – Такое псевдоискусство рассчитано на самые невзыскательные умы!
– Это у меня такой ум?! – Катины бицепсы возмущенно перекатывались под рукавами футболки.
– Да, если ты веришь в подобные глупости! – непримиримо подтвердил мальчик.
– И верю!
– Ну и верь! – Спиноза повернулся к дверям. – А я еще хотел тебя на эксперимент позвать!
– Ну и проваливай! – запоздало крикнула ему вслед Катя. – Вместе со своей пирамидой!
Дверь захлопнулась.
Глава 3. Могила неизвестного покойника
Песок скрипел на зубах. Спиноза с остервенением расчищал строительную площадку.
– Ну и пусть смотрит свои сериалы! – обиженно бормотал он. – Я ей еще покажу, где настоящая жизнь!
Вокруг с совочками и ведерками суетилась малышня. Старушки на скамеечке умильно кивали на Спинозу:
– Хороший какой мальчик. Культурный… Благородного воспитания ребенок… Родителям радость-то какая!
Облезлая черная кошка с белым пятном на носу неодобрительно оглядела разоренную песочницу. «Вот так всегда, – подумала она. – Не успеешь присмотреть себе местечко, его тут же захватят другие». Она повернулась и побрела в другой конец двора.
– Вить, а Вить! – дернул Спинозу за штанину боевого вида малыш по кличке Чукигек. – А чего мы строим?
– Пирамиду! – сердито сказал Спиноза.
– Вить, а Вить, а зачем? – продолжал допытываться Чукигек.
– Для эксперимента. Отстань!
– А что такое – эксперимент?
– …Несущие конструкции… – Витя взялся рукой за подбородок.
– А что такое несущие? – не отставал любознательный малыш. – А что такое конструкции?
Взгляд Спинозы просветлел.
– Палки! Мне нужны палки! Побольше и подлиннее! Кто найдет, тому дам потрогать чучело орла!
Малышня врассыпную разбежалась по двору.
– На помойке ищите! – крикнул им вслед Спиноза. – Там есть все!
– Витя, а зачем тебе палки? – Чукигек вернулся первым. – А такая годится?
– Маловата, – и Спиноза небрежно отбросил в сторону скрипичный смычок.
Чукигек исчез и через минуту появился снова:
– А эта? – он протянул Вите смычок от контрабаса.
– Коротковата, – покачал головой Спиноза.
– А может, крышка от пианино подойдет? – с надеждой спросил малыш. – Пойдем со мной, я ее сам не донесу.
– Погоди, – только сейчас спохватился экспериментатор. – Ты где все это взял?
Чукигек небрежно махнул рукой:
– У нас дома таких штучек полно. Еще флейта-пикколо есть. Мама хочет, чтоб я этим стал… как его… Ну, который ребенок умный-преумный и на всех инструментах играет.
– Академиком, – кивнул Витя. – Знаешь, лучше отнеси все это.
– На помойку? – малыш с готовностью подхватил смычки.
– Домой, – строго приказал Спиноза.
– Домой! – высунулась из окна Чукигекова мама. – Лапушка, беги домой! Тебе нужно повторить гаммы!
Чукигек тяжко вздохнул и побрел к подъезду.
– Пирамиду достроить не дадут, – ворчал он, волоча за собой смычки и завистливо поглядывая на других малышей, которые возвращались к песочнице с трофеями.
– Молодцы, – хвалил их Спиноза, сортируя строительные материалы.
Натасканного добра хватило бы на десяток пирамид. Особо ценной добычей оказалась старая раскладушка. Разогнуть бы все эти трубки – и пирамиду до вечера можно построить. Спиноза поднатужился и тут услышал за спиной голос Петули:
– Ты чего мою раскладушку ломаешь?
Витя растерянно поправил очки:
– Разве она твоя? Ее на помойке нашли.
– Моя, – Петуля сплюнул, – и помойка моя, и все на помойке мое. – Он дернул раскладушку к себе.
– А вот и нет! – хором закричали малыши. – Ее из десятой квартиры выкинули.
Спиноза крепче вцепился в алюминиевую перекладину.
– Отдавай, блин! – тянул к себе Петуля.
– Раскладушка принадлежит науке! – не сдавался Спиноза.
– Это наша! – вопили малыши. – Мы ее нашли!
Услышав во дворе шум, Геракл оторвалась от телевизора и выглянула в окно. Петуля теснил Спинозу раскладушкой. Витя отчаянно сопротивлялся.
Катя кубарем скатилась по лестнице. Петуля не успел оглянуться, как оказался на земле. Спиноза лежал рядом, судорожно прижимая к себе спасенный трофей.
– Спасибо, Катя, – сдержанно поблагодарил он, убирая с носа пружину.
– Блин, – простонал Петуля, потирая ушибленные места.
– Вали отсюда, – спокойно посоветовала ему Геракл, поднимая Спинозу вместе с несущими конструкциями будущей пирамиды.
Петуля встал и, прихрамывая, заковылял в сторону.
– Что, отличничка себе кадришь? – крикнул он с приличного расстояния. – Втрескалась небось в этого зануду очкастого!
Спиноза покраснел.
– Что-о? – Катя сделала шаг по направлению к противнику. – А ну повтори, что ты сказал!
– И повторю! – закричал Петуля, спасаясь бегством. – Вы у меня еще увидите, козлы!
– Ну, я пошла, – сказала Геракл, не глядя на Спинозу. И не тронулась с места.
– Еще раз благодарю, – уставясь в песок, отозвался Витя.
– Ну, до свидания, – Катя переступила с ноги на ногу. И посмотрела в небо.
– Все доброго, – Спиноза поковырял носком песок.
– Тренировка скоро, – светским тоном сообщила Геракл непонятно кому.
– Я тоже занят, – Витя поднял то, что осталось от раскладушки, и попытался разогнуть трубки.
Несколько минут Катя смотрела, как он борется с металлом. И наконец не выдержала:
– Давай сюда.
– Что ты?.. Я сам… – пробормотал Спиноза, протягивая ей алюминиевый каркас. – Тут у меня метки…
Через две минуты легкие, полые и идеально ровные трубки были аккуратно сложены около песочницы.
Спиноза утер со лба пот.
– Не знаю, что бы я без тебя делал… Ты извини, я погорячился.
– Я тоже беру свои слова обратно, – Катя смущенно поплевала на запыленные ладони. – Ладно, чего еще поломать, разогнуть? На тренировку я уже опоздала…
Работа закипела. Спиноза бегал вокруг песочницы и отдавал распоряжения. А Геракл могучей рукой сжимала верхушку будущей пирамиды.
– Нет, не так, – мальчик слегка поправил ее кулак. – Тут главное – угол.
– Какой еще угол? – удивилась Катя.
– Наклона, – объяснил Витя. – Это в пирамиде основное. – Он обмотал трубки веревкой. – Ну и, конечно, ориентация граней по сторонам света. В этом отношении нашей песочнице нет равных.
– Ага, – на всякий случай подтвердила Геракл. – Но, может, сделать ее повыше, пирамиду твою? Если ты тут жить собираешься.
Спиноза снисходительно улыбнулся.
– В пирамиде, Катя, не живут. В ней только спят. Вечным сном, – торжественно заключил он.
Девочка побледнела и испуганно отшатнулась.
– А что, кто-то умер? И хоронить будут здесь, не на кладбище? Ой, я лучше пойду…
– Останься, Катя, – тихо попросил мальчик. – Я тебе все объясню.
Геракл в нерешительности остановилась:
– Я еще уроки не сделала…
Она опасливо покосилась по сторонам, но гроба нигде не заметила.
Только из окна Чукигековой квартиры вдруг раздались мощные аккорды басовых клавиш, громкий детский плач и истерический женский крик:
– Ты меня в могилу сведешь, бездарь!
Письма Шампольона брату
. Послание первое
Александрия, 5 августа 1828 года.
Любезный брат мой и друг!
Итак, моя научная экспедиция прибыла в Страну пирамид, и наши корабли «Исида» и «Хатор» пришвартовались в Александрии.
Я поцеловал египетскую землю, впервые ступив на нее после многолетнего нетерпеливого ожидания. И немедля направился в Рашид, более известный как Розетта. На том самом месте, где был найден Розеттский камень, возблагодарил египетских жрецов за надпись, которая сыграла исключительную роль в расшифровке иероглифов.
Много в этих краях необычного. Но более всего поражают воображение гигантские усыпальницы египетских царей. (…) Чем более приближаешься к пирамиде, тем менее заметен наклон ее граней, и кажется, что перед глазами вырастает огромная ровная стена. Если на современного цивилизованного человека эти гигантские сооружения производят столь ошеломительное впечатление, то можно себе представить, какое чувство восхищения вызывали они у древнего египтянина. (…)