В подробностях вся история стала известна только в 1990-е годы, когда была опубликована переписка Шолохова со Сталиным.
Первую серию писем Шолохов, которому в то время не было ещё и тридцати лет, отправил Сталину в 1931–1933 годах, когда Советский Союз был в тисках вызванного насильственной кол-лективизацией катастрофического сельскохозяйственного кризиса. Чтобы обеспечить снабжение городов продуктами, у колхозников фактически конфисковывали всё наличное зерно. Шолохов рисует ситуацию с неслыханной резкостью и прямотой: «…сейчас умирают от голода колхозники и единоличники; взрослые и дети пухнут и питаются всем, чем не положено человеку питаться, начиная с падали и кончая дубовой корой и всяческими болотными кореньями». И в другом пись-ме: «Горько, т. Сталин! Сердце кровью обливается, когда видишь всё это своими глазами…».
В ответе Сталина Шолохову от 6 мая 1933 года вождь благодарил писателя за его алармист-ские письма, «так как они вскрывают болячку нашей партийно-советской работы, вскрывают то, как иногда наши работники, желая обуздать врага, бьют нечаянно по друзьям и докатываются до садизма».
Но тут же вождь указывал Шолохову, что крестьяне, за которых вступался писатель, – сабо-тажники, пытавшиеся оставить рабочих и Красную армию без хлеба, и что эти «уважаемые хле-боробы по сути дела вели „тихую“ войну с советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шо-лохов…» При этом Сталин распорядился оказать срочную продовольственную помощь голодающим землякам Шолохова.
Вновь с большим письмом Шолохов обратился к Сталину 16 февраля 1938 года, то есть на пике Большого террора. Над писателем тогда нависла угроза ареста как «врага народа» (аресто-ванный участник казачьего хора дал показания, что Шолохов подговаривал его совершить поку-шение на одного из членов советского руководства во время концерта хора в Москве), но защищал Шолохов главным образом своих сидящих в тюрьме и подвергающихся пыткам друзей: «Т. Сталин! Такой метод следствия, когда арестованный бесконтрольно отдаётся в руки следова-телей, глубоко порочен… Надо покончить с постыдной системой пыток, применяющихся к аре-стованным».
Сталин к этому моменту, видимо, решил, что Большой террор свою роль в подавлении и устрашении врагов выполнил и теперь можно немного ослабить нажим. Поэтому вождь благо-склонно отнёсся к эмоциональному протесту Шолохова против всевластия и произвола НКВД. 17 ноября 1938 года появилось специальное постановление Совнаркома и ЦК «Об арестах, проку-рорском надзоре и ведении следствия», которое читалось как прямой ответ на жалобы Шолохова: «Массовые операции по разгрому и выкорчёвыванию вражеских элементов, проведённые органа-ми НКВД в 1937–1938 годах, при упрощённом ведении следствия и суда, не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и Прокуратуры…»
23 ноября 1938 года Н. И. Ежов подал Сталину заявление об отставке с поста руководителя НКВД. Через четыре с половиной месяца «кровавого карлика» арестовали, обвинив в «изменни-ческих, шпионских связях» с Польшей, Германией, Англией и Японией и многом другом. Рас-стреляли Ежова 4 февраля 1940 года. М. А. Шолохов через год с небольшим он получил Сталин-скую премию – теперь мы понимаем, что не только как писатель (фактически сразу за два своих романа), но и как общественный деятель в традиционной для русской культуры роли «народного заступника» (не зря вождь некогда объявил ему: «Ваши письма – не беллетристика, а сплошная политика») и даже как колоритная личность.
Звание Герой Социалистического Труда
Звание Героя Социалистического Труда являлось высшей степенью отличия СССР, как и звание Героя Советского Союза, и во многом ему аналогично. Оба звания имели сходные поло-жения, знаки отличия, порядок представления и награждения, а также перечень льгот.