– Все, что в моих силах.
– Понимаете… Откровенно говоря, я в затруднительном положении. Случилось так, что… мы с приятелем были в гостях у одного джентльмена, и разговор коснулся всеобщего увлечения спиритизмом. И вот, под воздействием момента – чистый импульс, знаете ли, – я заявил, будто знаком с одним медиумом, который мог бы продемонстрировать перед ними свой необыкновенный дар. На самом деле я никого не знаю, но раз обещал… Мне бы очень не хотелось ударить в грязь лицом. И у меня решительно никого нет на примете.
Густав Клодиус допил второй стакан бренди, но отказался от следующего. Вместо этого он отошел к окну и, собираясь с мыслями, уставился на улицу. Потом подергал концы своего переливающегося всеми цветами радуги шейного платка.
– Итак, мсье?
– Что?
– Вы сказали, у вас никого нет на примете?
– Абсолютно никого.
– Верно ли я понял, что вы предлагаете мне выступить в этой роли?
– Ну… Я не смею предлагать, но, разумеется, был бы весьма признателен… Естественно, я готов платить – скажем, вдвое против того, что вы получаете здесь за выступление. Вы бы меня очень выручили.
– Мне бы хотелось расставить точки над "i", если не возражаете. Вы, значит, везете меня в дом вашего знакомого и говорите: "Вот великий медиум Клодиус, который покажет вам, как выглядит общение с духами". Клодиус садится за стол и начинает вызывать духов. Я прав?
– Это было бы замечательно. Если потребуется, я готов ассистировать.
Гасконец внимательно посмотрел на свои ногти и начал полировать их носовым платком.
– Прошу прощения, друг мой, но вы забегаете вперед. Нет. Нет. Позвольте сказать вам вот что. Я – Клодиус, Великий Клодиус. Я приехал в ваш город с выступлениями – точно так же, как выступал в Лондоне, Париже, Вене. Моя специальность – фокусы. Я честно говорю людям: "Все мои чудеса основаны на ловкости рук. Когда я заставляю леди исчезать, это всего лишь обман зрения, но попробуйте вывести меня на чистую воду. Я закалываю ребенка в ящике, оттуда вытекает кровь, а потом мальчик оказывается жив и здоров. Попробуйте угадать, как я это делаю!" Здесь нет никакого обмана. Я честный человек. Вы же предлагаете мне отправиться вместе с вами в дом ваших друзей и заявить следующее: "Истинная правда. Я общаюсь с духами. Вы не можете разоблачить меня, потому что это существует на самом деле". Я нахожу это бесчестным. А вы предлагаете двойную цену за мой позор!
– Что касается платы, то я назвал ее наобум и готов еще раз удвоить, – быстро сказал Стивен. – Но вы ничем не рискуете. Вы же сами говорите, что эти люди – мошенники. Ваша совесть не пострадает.
– Если я считаю кого-то мошенником, мне не делает чести уподобляться этому человеку.
Стивен вздохнул.
– Ну что ж. У меня еще есть в запасе одна-две недели.
Клодиус заколебался. Он знал, что отец и сын Кроссли контролируют мюзик-холлы в разных графствах, а старший входит в долю "Аламбры". Клодиусу доводилось выступать в Лондоне, но далеко не в лучших мюзик-холлах. К тому же он понятия не имел, присуще ли Кроссли-младшему такое качество, как мстительность. Как бы не ошибиться.
– А что, если объявить спиритизм мошенничеством и в доказательство продемонстрировать, как это делается? Вот это я бы с удовольствием исполнил. Вы будете поражены.
– Боюсь, что это не годится. Я должен привезти настоящего медиума. Иначе нас сразу выгонят.
– Ваши друзья действительно верят в спиритизм?
– Тут главное – любопытство. Вы не злоупотребите их доверием. Это не более, чем шутка, если посмотреть на вещи в истинном свете. Поверьте, я ни в коем случае не хочу выставить этих людей на посмешище.