Уменя
один арестант,искреннопреданныймнечеловек(говорюэтобезвсякой
натяжки), украл Библию, единственную книгу,которуюпозволялосьиметьна
каторге; он в тот же день мне сам сознался в этом, не от раскаяния, но жалея
меня, потому что я ее долго искал. Были целовальники,торговавшиевиноми
быстро обогащавшиеся. Об этой продаже яскажукогда-нибудьособенно;она
довольно замечательна. В остроге быломногопришедшихзаконтрабанду,и
потому нечего удивляться, каким образом, при такихосмотрахиконвоях,в
острог приносилось вино. Кстати: контрабанда, по характеру своему,какое-то
особенное преступление. Можно ли, например, представитьсебе,чтоденьги,
выгода, у иного контрабандиста играют второстепенную роль, стоятнавтором
плане? А между тем бывает именно так. Контрабандист работает по страсти,по
призванию. Это отчасти поэт. Он рискует всем, идетнастрашнуюопасность,
хитрит,изобретает,выпутывается;иногдадажедействуетпокакому-то
вдохновению. Это страсть столь же сильная, как и картежная игра.Язналв
остроге одного арестанта, наружностьюразмераколоссального,нодотого
кроткого, тихого,смиренного,чтонельзябылопредставитьсебе,каким
образом он очутился в остроге. Он был до того незлобив иуживчив,чтовсе
время своего пребывания в остроге ни скемнепоссорился.Ноонбылс
западной границы, пришел за контрабанду и, разумеется,немогутерпетьи
пустился проносить вино. Сколько раз его за это наказывали, и как онбоялся
розог! Да и самый пронос вина доставлял ему самые ничтожные доходы. Отвина
обогащался только один антрепренер. Чудак любил искусство для искусства.Он
был плаксив как баба исколькораз,бывало,посленаказания,клялсяи
зарекался не носить контрабанды. С мужеством он преодолевал себяиногдапо
целому месяцу,нонаконецвсе-такиневыдерживал...Благодаряэтим-то
личностям вино не оскудевало в остроге.
Наконец, былещеодиндоход,хотянеобогащавшийарестантов,но
постоянный и благодетельный. Это подаяние. Высший класс нашегообществане
имеет понятия, как заботятся о "несчастных" купцы, мещане и весь народнаш.
Подаяниебываетпочтибеспрерывноеипочтивсегдахлебом,сайкамии
калачами, гораздо режеденьгами.Безэтихподаяний,вомногихместах,
арестантам, особенно подсудимым, которые содержатся гораздо строжерешоных,
было бы слишком трудно. Подаяниерелигиозноделитсяарестантамипоровну.
Если недостанет на всех, то калачи разрезаются поровну, иногда даже на шесть
частей, и каждый заключенный непременно получает себе свой кусок. Помню, как
я в первый раз получил денежное подаяние. Это было скоро по прибытии моемв
острог. Я возвращался с утренней работы один,сконвойным.Навстречумне
прошли мать и дочь, девочка лет десяти, хорошенькая, какангельчик.Яуже
видел их раз. Мать была солдатка, вдова. Ее муж,молодойсолдат,былпод
судом и умер в госпитале, в арестантской палате, в то время, когда иятам
лежал больной.