– Спасибо… с меня причитается.
Мы вышли в блестяще-голубой коридорчик. Лампы сегодня сияли сильнее обычного, до рези в глазах.
– Но тебе придётся сделать одну вещь. – Джексон стоял, подняв руки в перчатках кверху. – В приёмной дочь этого парня. Пациента. Поговори.
– О чём? – опешил я. – Что я могу сказать? Зачем это вообще?
– Девчушке пять лет, твоему сыну шесть. Ты сможешь тактично ей объяснить.
– Объяснить что?
– Дело вот в чём, они ехали в машине, – Джексон рассказывал, опустив глаза, старательно отводил взгляд. Я понял, что он боится. Боится, что я откажусь и потому предложил оперировать. – Дочка и он. Впереди с длинномера сорвало трубу. Тонкую стальную трубу, понимаешь?
– Нет.
– Прямиком бедолаге в голову. Пробило навылет. Жутко, правда? Теперь понял?
– Да я-то что могу? – почти закричал я. – Воскресить его? Превратить трубу в воздушный шарик?
– Какие ты глупости говоришь, как дурак, прости господи! Нельзя просто так пойти и сказать девочке, что из-за какого-то разгильдяя-рабочего её отцу разнесло череп! Тут нужно что-то придумать! Ты же сам отец! Представляешь, какой это шок? У неё год назад мать умерла, а теперь с отцом трагедия. Тут нужно тактично. Только ты сможешь!