– Да, спасибо. Можно идти?
– Да, всего доброго.
Рус снова вышел из деканата, но уже с поднявшимся настроением. Как он заметил, у него оно всегда поднималось после, либо в момент получения денег, и не важно для каких целей они у него оказывались: для подарков нужным людям братвы, или для своих планов, главное, что они Русу грели не только руки, но и душу. У него появилась даже какая-то зависимость от наличия и количества денег. Если их было много, то Рус испытывал небывалый подъем настроения, радости, счастья, а если он расставался с ними, то наступала апатия, горе, пустота, после чего приходили смятение и ужас, ужас о завтрашнем дне. Единственное, что он мог сделать, чтобы смягчить стресс от расставания с деньгами, так это убедить себя в том, что трату, которую он делает, он делает себе на радость, покупая что-то. Но, по большому счету, этот антибиотик не возымел над печальным Русом своего действия, поскольку Рус уже был болен этой денежной болезнью, от которой у него, увы, еще пока не было иммунитета. «Да и нужен ли он?» – спрашивал себя Рус иногда, когда его карманы пополнялись «звонкой монетой».
Однажды у Руса спросил его знакомый Боря Ермаков:
– Рус, а кто ты по национальности?
А Русу послышалось, что тот спросил: «Кто ты по специальности?» – и он ответил:
– Юрист.
Все тогда, кто был рядом, громко смеялись, особенно над удивленным, не понимающим причину такого бурного смеха Русом. Потом ему, конечно же, объяснили, в чем был смех, тогда и Рус сам посмеялся такой случайной оригинальности своего ответа. После этого случая Рус часто думал, что он, наверное, и вправду юрист по национальности. В данном случае – с деньгами – этот аргумент оказывал значимую поддержку финансовым постулатам Руса, оправдывая его неуемную к ним страсть. Он заболевал этой болезнью все больше и больше, не думая о лекарствах против нее и о последствиях, возможной ломке, если деньги вдруг закончатся.
Рус вошел в туалет, заглянул в конверт, вынул деньги, подсчитал их, убедившись, что в его руках находятся десять тысяч рублей. «Какая приятная внезапная новость!» – подумал он, засовывая деньги обратно в конверт, который положил в средний внутренний карман на молнии своего кожаного портфеля. «Отложу на заначку, – решил он, – всяко денег пока достаточно, а эти пусть лежат себе на черный день».
Рус радостный, счастливый вышел из туалета, спустился по лестнице, взял свой одиноко висящий плащ в гардеробе, быстро накинул его и вышел на улицу. Только сейчас он вспомнил, что его потрепанная временем машина находится в ремонте.
– Ну, что ж, – сказал Рус, – придется ехать домой на автобусе.
Он перешел улицу и встал на автобусной остановке. Вдруг он увидел, как от института отъезжает автомобиль светло-синего цвета. «Где-то я уже его видел», – подумал Рус, отворачиваясь в другую сторону с целью увидеть автобус, которого еще не было. Через несколько минут Рус увидел, как этот только что отъехавший от института автомобиль разворачивается и останавливается перед ним.
– Вас подвезти, Ростислав Анатолиевич? – спросила Инна Грицаева, опустив тонированное окно автомобиля.
– Д-да, – ответил он растерянно.
– Садитесь, – сказала она, открыв ему дверь рядом с собой.
Рус не заставил себя долго ждать, сев в автомобиль.
– Куда вас подвезти? – спросила она, улыбнувшись ему.
– Домой, – ответил Рус, прижав свой портфель с деньгами к груди.
– Понятно, – ответила она со смешком, – а домой – это куда именно?
– Да на Техноложку, – ответил Рус.
– Пристегнитесь, – попросила Инна.
– А? Что? – переспросил Рус.
– Я говорю: «Пристегнитесь», – сказала она, показав Русу на ремень безопасности.
– А, вы про это? Хорошо. А я вот не пристегиваюсь.
– Нарушаете?
– Да мне неудобно ездить пристегнутым, тем более, что столько случаев, когда ремень мешает человеку вылететь из окна в нужный момент.
– Ну, не будем о грустном, – сказала Инна, уверенно выруливая на Большой проспект Васильевского острова.
Рус смотрел в окно, не зная, о чем говорить. Чувствовалось, что неловкое молчание как-то напрягает обоих.
– Ну, и как вам мои лекции? – спросил он, чтобы хоть как-то исправить неудобное положение, пожалев уже о том, что искусился, сев в ее машину. «Лучше бы ехал на автобусе или в такси, там мне все было бы пофигу, никто бы не ждал от меня рассказов», – подумал Рус, отвернувшись к окну.
– Нравятся, – ответила Инна и замолчала.
– Хорошо, – ответил Рус.
Тут он вспомнил про случайно услышанный им разговор Инны с ее соседкой по парте Леной Дворкиной. И чувствуя, что разговор не завязывается, а неловкость от молчания растет, решил ее спросить, о чем, наверное, спрашивать было нескромно.
– И как ваши дела? – спросил он.
– Что вы имеете виду? – ответила она, смотря на дорогу.
– Да с вашим парнем как вы поступили?
– Ах – это, – ответила она со вздохом, – а никак, я по-прежнему с ним.
– Значит, вы его любите, если вы еще с ним, – сказал Рус.
– Нет, не люблю, просто мы с ним с детства, мы вместе росли.
– Это не оправдание, если вы с человеком несчастливы, то никакие внушения вам не помогут изменить это, – ответил Рус.
– Не знаю, – ответила она задумчиво, – у каждого свой путь.
– Да, кстати, мы скоро уже приедем, – сказал Рус.
– А я хочу вас отвезти до вашего дома, – сказала Инна.
– Я не против, – ответил Рус.
– Ну вот, пробка, – сказала Инна.
– Наверное, авария, – сказал Рус, пытаясь рассмотреть, что впереди. – Может быть, я тут выйду? Мне отсюда недалеко, – сказал он, взявшись за ручку двери.
– Нет, я же сказала, что отвезу вас до самого дома, – строго ответила Инна, посмотрев на Руса.
Рус отпустил ручку двери.
– И как же вы, Ростислав Анатолиевич, сегодня умудрились заинтересовать меня своими глазами? – спросила Инна неожиданно Руса, продолжая смотреть вперед.
– А я и не пытался, я просто задумался, – ответил он.
– Нет, так не бывает, я вам не верю, – резко сказала Инна, посмотрев на Руса обиженным взглядом.
Рус решил промолчать, потому что его ответы ее расстраивали, а врать он не хотел. «С какой такой стати я должен говорить ей то, что она хочет от меня услышать?! – в сердцах думал Рус. – Ну и что, что у нее машина покруче моей? Она же не сама ее купила, папа скорее всего купил, а я на девятке езжу, потому что сам на нее заработал!» «А будет ли еще у тебя что-то лучше?» – появилась у него мысль в голове. «Будет!» – ответил он сам себе, долго не думая. «А почему?» – снова появился вопрос. «А, потому, что я так хочу!» – снова ответил он, стукнув себя при этом кулаком по коленке. Инна обратила внимание на его движение.
– Что, нервничаете? – спросила она.
– Нет, – ответил Рус.
– Не переживайте, вон, вроде, уже тронулись машины, – сказала она, показав глазами вперед.
– Да я и не переживаю, – ответил он, посмотрев на нее.
Инна сидела и смотрела на дорогу. Рус внимательно окинул ее взглядом, отметив ее стильную одежду: яркая многоцветная блузка хорошо сочеталась с однотонными леггинсами, которые обтягивали ее нижнюю часть тела. «Не знаю, – подумал Рус, – какая-то она толстая».
– Нравлюсь? – уверенно спросила его Инна, повернув к нему голову.
Рус не ожидал такого вопроса, но врать ему не хотелось.
– А вон и мой дом, – сказал он, показав рукой прямо, – давайте я тут уже выйду. Вы не заезжайте во двор, а то обратно не выедете, – посоветовал он.
– Я выеду! – резко сказала она, въехав во двор, уставленный машинами со всех сторон.
«Ну, ну, – подумал Рус, – какая настырная баба. Правильно, что ей ее пацан саданул, я бы вообще ее послал, если б с нею дружил». «А может, послать сейчас? – спросил он себя. – Нет, сейчас нельзя. Во-первых, она меня везет, во-вторых, она моя студентка, а в-третьих, жить надо так, чтобы потом не извиняться».
– Все, вот здесь можно остановиться, – сказал Рус, показав прямо рукой, – я уже приехал. Спасибо вам, – сказал он, открыв дверь машины.
– Ростислав Анатольевич, – услышал он, уже выйдя из машины.
– Да, – ответил Рус, наклонившись к открытой двери машины и посмотрев на Инну.
– Возьмите мой телефон, – предложила она.