Сейчас же Рус снова почувствовал себя мужчиной, готовым к новому знакомству, так как у него никого не было, мать его послала, а ему срочно требовалась женская жилетка, в которую он мог хотя бы поплакаться, если б ему отказали в другом. «Самое лучшее лекарство от прежних отношений – новые отношения», – подумал Рус, решив попробовать снова наступить на те же грабли.12
– Девушка, а вы не могли бы не толкаться? – сказал он толстушке, постоянно специально приближающейся к нему и задевающей его своей толстой попой.
Толстушка не прореагировала, но Рус заметил, как она ехидно улыбается своей подруге. «Вот вредина», – подумал он.
Закончив плясать, Рус вышел из зала в холл, в холле было столько народу, сколько там и за год не собиралось, встать было просто некуда. Рус сделал сначала один, потом второй круг вокруг бильярдных столов, поискал глазами место, где бы он мог приткнуться, но места так и не нашел. «Черт побери, ну что за вечер сегодня?! Только решил пойти развеяться, как на тебе, пропал весь комфорт, и еще бабы эти наглые рядом, как раз та толстая с подругой сидят за моим столом. Вот дерьмо!» – печалился Рус, возвращаясь обратно в зал. В зале ритмичная музыка уже закончилась, и началась медленная композиция. Когда Рус делал свой второй круг через танцевальный зал и вокруг бильярдных столов, он подумал, что возможно, он и дальше будет одиноким, потому что виной всему его тупая холодная гордость. Еще до своей свадьбы с Ириной он несколько лет ходил в ночные клубы подряд, где плясал, привлекая к себе внимание, но ему, с одной стороны, было лень посмотреть кому-то в глаза, чтобы познакомиться, а с другой – страшно, что его могут просто послать, наплевав тем самым в душу, потому он и упускал свое время, оставаясь один уже до конца дискотеки.
Как он знал по практике съема, у парня есть только несколько первых минут с момента входа куда-либо, где на него, как на новичка, все присутствующие девушки смотрят с интересом, и вот это-то короткое время и является для пикапера самым удачным моментом, который он должен не прощелкать, иначе потом никто уже и не снимется, хотя все зависит, конечно же, и от самого пикапера. Если пикапер опытный, то у него, возможно, есть свои тайные приемы для повторного реванша, но Рус не был таким крутым пикапером, его вообще было очень тяжело назвать таковым, потому что он много раз обламывался в знакомствах, сталкиваясь с голым и откровенным женским расчетом13 или с их глупостью и посредственностью, вызывающей у него быструю потерю интереса к ним как к личностям, и тогда как женщины они его уже больше не интересовали. Поэтому каждый раз перед новым знакомством Рус учитывал свои прежние разочарования и принимал решение посылать всех сразу нахрен первым, обламывая всех заинтересовавшихся им как новичком баб, и по крайней мере хоть самому, в таком случае, не обламываться.
Но скучное одиночество последних лет его жизни в больном городе с диагнозом «Бездушье сердец»14 делало свое черное дело, лишая Руса шанса на простое человеческое счастье, которое он больше не видел в деньгах, а только в семье. Но даже и с семьей ему не повезло, что усиливало его отчаяние и боль одиночества с особенной силой. После развода с Ириной, предательства его матери и облома Инны Грицаевой прежние ощущения его внутренней пустоты стали уверенно к нему возвращаться, снова подчиняя его себе, ломая его волю.
И вдруг Рус вновь услышал голос в своей голове. Мысль как молния пронеслась, оставив после себя шлейф раздумий: «Вот так и будешь все время гулять кругами, гордо плясать, ни на кого не глядя, до самой старости». «А что же мне делать?» – спросил Рус внутренний голос. «А надо быть проще, – ответил ему внутренний голос, – надо хоть один раз в жизни взять и изменить своим правилам, взять и посмотреть на кого-то и познакомиться, а потом жениться».
«Что, еще раз?!» – удивился Рус, отчего его лицо приняло странное выражение. Но голос продолжал: «А вот потом можно будет тебе уже сколько угодно плясать, смотреть гордо по сторонам или не смотреть ни на кого, зная, что ты уже не одинок, что у тебя дома есть семья. А когда это все будет, то пропадет и сама необходимость в клубах. Вот оно – решение проблемы», – подытожил голос свои рассуждения.
– Так и порешим, – сказал себе Рус, заходя в зал. – Надо попробовать, чего ждать?
В зале снова заиграла медленная композиция. «Черт побери, что же делать? Уже на меня бабы смотрят, как на дебила. Если я и дальше продолжу круги наматывать, то сегодня мне будет обеспечен полный провал», – подумал Рус, заходя на третий круг.
«А ты подойди к первой встречной, не глядя, не выбирая. Попробуй положиться на судьбу», – снова прошептал тот же голос. И тут вдруг Рус увидел девушку, сидящую на подиуме, на котором стоял его бывший стол. «Эх, была не была!» – сказал он себе решительно и подошел к ней, согласившись с голосом познакомиться с первой встречной.
– Можно тебя пригласить? – спросил он, подойдя к ней. Девушка в ответ мотнула головой, отказав Русу. Этот облом был для Руса как подлый и неожиданный третий удар под дых, как будто кто-то или что-то решило сыграть с ним злую шутку, сначала уговорив его на это, а потом так жестоко обманув в ожиданиях. Еще Рус в этот момент ощутил своей спиной множество женских взглядов и понял, что если он сейчас уйдет от этой девушки ни с чем, то больше с ним ни одна из них не пойдет танцевать. Каждая из девушек подумает, что он лох и неудачник. А поэтому Рус собрал всю свою волю в кулак, взял эту сидящую на подиуме девушку за руку и вытянул ее в зал танцевать. На удивление Руса, девушка особо не сопротивлялась, наоборот, ему показалось, что это ей даже понравилось. Они стали танцевать медленный танец на небольшом расстоянии друг от друга. Неожиданно Рус почувствовал беспокойство: у него появилось какое-то странное предчувствие надвигающейся на него беды, как будто он совершил неправильный шаг, могущий привести его к тяжким последствиям. Но Рус отогнал эти мысли, решив для себя, что нет ничего страшного в том, что он просто потанцует с этой девушкой. Девушка танцевала с ним молча, высоко задрав свой большой с горбинкой нос вверх. «Ее нос как у бабы Яги», – подумал Рус, улыбнувшись. Он посмотрел на нее более внимательно. У нее были крупные черты лица, большие скулы, в меру полные губы. В целом ее лицо ему не понравилось – оно было некрасивое и даже отталкивающее, ему даже захотелось просто уйти от нее, так и не закончив с ней свой медленный танец, но что-то его удержало. И тут он сказал:
– Привет, как тебя зовут?
Девушка окинула его взглядом снизу вверх.
– Фекла, – выдавила она из себя.
– Не может быть! – удивился Рус.
– А что тебя так удивило в моем имени? – спросила она в ответ.
«Черт! Опять Фекла! Та из юрфака – Фекла, с которой ничего не вышло, которую я бросил тогда, и эта тоже с таким же именем», – подумал Рус, улыбнувшись и сказав вслух:
– О, какое славное имя, мне оно нравится с самого детства, – пошутил он.
– Правда? – удивилась девушка, посмотрев на Руса уже с интересом.
Тут Рус почувствовал, что у него появились шансы уйти сегодня из клуба не одному, и он решил действовать наверняка.
– Я тебя здесь раньше не видел, – сказал он, уйдя от ответа на ее вопрос.
– А я тут в первый раз. Мы сюда пришли с моей подружкой по институту.
– Ясно, – ответил Рус и замолчал, думая, о чем бы еще ее таком спросить, но так и не придумав ничего оригинального, сказал:
– А ты на кого учишься?
– Я учусь на третьем курсе в медицинском институте, – ответила она. Тут Рус вспомнил, что мечтой его мамы, расстроившей его первый брак с Ириной, было, чтобы жена Руса была врачом.
– О, это то, что нам нужно, – весело сказал он.
– Что? Что ты имеешь ввиду? – удивилась Фекла.