Если хочешь, конечно.
– Что?
– Я сегодня не занят. Правда, ехать придется на твоей машине, а то я сейчас безлошадный.
– У тебя нет машины? – изумилась я.
– Сейчас как раз меняю – старую продал, а новую еще… – пожал он плечами. – Езжу на мотоцикле или беру такси. Зато я умею водить шикарный новый «мерседес»-кабриолет. – И снова у него стал такой вид, будто он поделился интимной шуткой с кем-то близким.
Со мной, неожиданно поняла я. С женщиной, которой я была раньше.
Я отрыла рот, желая ответить, но в замешательстве замолчала. В голове царил полный сумбур.
– Ладно, – сказала я наконец. – Ладно. Спасибо.
В качестве отмазки мы – по крайней мере я – подготовили весьма правдоподобную историю: если кто-нибудь спросит, Джон учит меня водить. Он случайно как раз шел к нам, когда я садилась в машину, и нечаянно предложил помощь. Но никто не спросил.
День выдался солнечный, и Джон, дав задний ход, выехал с парковки и поднял крышу. Затем достал из кармана черную резинку для волос.
– Тебе пригодится – сегодня ветер. Я с удивлением взяла резинку.
– Откуда это в твоем кармане?
– У меня они повсюду. И все твои. – Он выразительно округлил глаза, включая левый поворотник. – Я уже со счета сбился. Сыплются они из тебя, что ли?
Я молча собрала волосы в конский хвост, пока их не растрепало ветром. Джон выехал на шоссе и направился к ближайшей развязке.
– Нам нужно в Кент, – напомнила я, когда мы подъехали к светофору. – Выезжай из Лондона по…
– Я знаю, где это.
– Ты знаешь, где дом моей матери? – с недоверием спросила я.
– Я там бывал.
Загорелся зеленый, и мы тронулись дальше. За окном проплывали роскошные белые дома, а я смотрела на них невидящим взглядом и думала: он бывал в мамином доме. Он знает о Фи. У него в кармане моя резинка для волос. Он оказался прав насчет синей папки. Либо он тщательнейшим образом наводил обо мне справки, либо…
– Если когда-то мы предположительно были любовниками… – произнесла я наконец.
– Предположительно, – перебил Джон, не повернув головы.
–…то как это произошло? Как мы…
– Я тебе уже говорил: мы познакомились на презентации очередного элитного дома. Потом много раз встречались на корпоративках. Я стал все чаще приходить к вам домой. Приезжал рано, когда Эрик еще не освободился. Мы болтали, сидели на террасе… Все было совершенно невинно. – Он сделал паузу и ловко сменил полосу в плотном потоке машин. – Потом Эрик как-то раз уехал на выходные. А я зашел. И после этого все перестало быть невинным.
Я начинала верить Джону. Мой мир словно покачнулся, и прикрывавшая его пленка сдвинулась. Краски становились ярче и чище.
– А дальше? – спросила я.
– Мы начали встречаться и виделись при малейшей возможности.
– Это я понимаю, – замялась я, подыскивая слова, – но хочу знать, как у нас все было? Что мы говорили, что делали? Расскажи мне что-нибудь интересное!
– Нет, с тобой не соскучишься, – покачал головой Джон, Вокруг его глаз собрались смешливые морщинки. – Именно это ты всякий раз говорила мне в постели: «Расскажи что-нибудь интересное».
– А я люблю слушать что-нибудь интересное, – с вызовом пожала я плечами. – Старые истории, например.
– Знаю, что любишь. Хорошо. Значит, что-нибудь интересное… – Некоторое время мы ехали в молчании. Джон о чем-то размышлял, время от времени его губы трогала легкая улыбка. – Каждое свидание заканчивалось тем, что мы покупали тебе носки. Всякий раз ты скидывала туфли, чтобы пройтись босиком по песку, по траве или еще где-нибудь, тут же замерзала, и мы ехали искать тебе носки.