– Расскажи мне об этом, – каким-то странным голосом попросил Джон, и я вдруг представила его в серой футболке и потертых джинсах, трубка в одной руке, а другая закинута за голову и видна белая кожа под мышкой…
Образ был настолько ярким, что я заморгала.
– Как оно было? Ну, этот ваш секс? – Его тон изменился, стал легче.
– Это было… – Я кашлянула. – Ну какой обычно бывает секс? Сам небось знаешь, не маленький.
– Да, я знаю, какой бывает секс, – согласился он. – И кое-что слышал о сексе с Эриком. Он настоящий дока в любовных играх – серьезный, внимательный. А уж его богатое воображение…
– Хватит! По-твоему, это плохие качества, что ли?
– Нам необходимо встретиться, – перебил меня Джон. – Я серьезно.
– Но мы не можем… – Меня охватила странная пугающая дрожь, словно я вот-вот переступлю невидимую грань. Самое время остановиться.
– Я так скучаю по тебе. – Голос Джона стал тише, мягче. – Лекси, ты не представляешь, как мне тебя не хватает. Я просто с ума схожу, не видя тебя…
Моя сжимающая трубку ладонь вспотела. Я не могла больше слушать Джона. Этот человек смущает меня, лишает покоя, потому что если это правда, если все, что он говорил, правда, то…
– Мне пора идти, – торопливо сказала я. – Передаю трубку Эрику. – Покачиваясь на ватных ногах, я открыла дверь и вышла, держа телефон подальше от уха, словно боялась подхватить заразу.
– Лекси, подожди, – донесся из трубки голос Джона, но я не собиралась отвечать.
– Эрик! – бодро сказала я, подойдя к спальне мужа. Он открыл дверь, успев обмотаться полотенцем. – Дорогой, тебе звонит Джон, твой архитектор.
ГЛАВА 13
Я пыталась. Старалась как могла. Сделала все, что могла придумать, желая показать отделу – я не стерва.
Я повесила объявление с просьбой вписывать идеи для вылазки куда-нибудь всем отделом – на листке не появилось ни единого предложения. Я купила цветы на подоконники – никто не обратил на них внимания. Сегодня я принесла огромную подарочную корзину сдобных булочек с черникой, ванилью и шоколадом и поставила ее на ксерокс, снабдив табличкой: «От Лекси. Угощайтесь!»
Несколько минут назад я выходила в отдел. Никто не взял ни одной булочки. Ничего, просто время еще раннее. Подожду минут десять и снова проверю.
Я перевернула страницу в папке, которую читала, и в документе на экране. Разбираясь в бумажных и компьютерных файлах, я пыталась увязать различные моменты. Тут я, не желая того, широко зевнула и обессиленно опустила голову на стол. Ужас как устала. Я совершенно вымоталась. Прихожу каждое утро ровно в семь лишь для того, чтобы хоть немного разобраться в этой горе бумаг. Глаза покраснели от бесконечного чтения.
Я почти не хотела сюда возвращаться. Наутро после псевдосекса с Эриком проснулась бледная как смерть, с чудовищной головной болью и полным отсутствием желания когда-либо снова появляться в офисе. Спотыкаясь, я добралась до кухни, приготовила чай с тремя ложками сахара, села и написала на листе бумаги, болезненно морщась при каждом движении:
Варианты:
1. Сдаться.
2. Не сдаваться.
Я смотрела на листок целую вечность и наконец провела жирную черту поперек пункта номер один.
Недостаток первого варианта заключался в том, что никогда не знаешь наперед. Нельзя со стопроцентной точностью предсказать, сможешь ты справиться с задачей или нет. А меня уже тошнит от недосказанности и зловещих тайн собственной жизни. Поэтому сейчас я сижу в кабинете и продираюсь сквозь суконный язык протокола дебатов о ценовых тенденциях на ковровое волокно от 2005 года – просто на всякий случай. Вдруг это важно.
Хотя, если подумать, это никак не может быть важным.