Всю ночь перед боем Наполеон промаялся без сна, нетерпеливо ожидая утра, когда он громко крикнет своей армии «Пойдите и принесите мне победу!» а она с криком «Да здравствует император!» устремится в атаку… Каждые час-полтора Наполеон выходил посмотреть: не ушел ли Кутузов? Видны ли огни на русских бивуаках? Огни горели. Кутузов не снимался с места. Внезапно Бонапарт спросил у дежурного генерала-адъютанта Жана Раппа (1771—1821): «Верите ли вы в завтрашнюю победу?» – «Без сомнения, Ваше Величество, но победа будет кровавая, очень кровавая!»
…Кстати сказать, по одним данным прямо перед самым рассветом Кутузов в одиночку съездил на передовую за деревню Горки, где с возвышенности еще раз оглядел построение войск неприятеля. Увидев, что перемен не произошло, он в сопровождении примчавшейся на взмыленных конях свиты, спокойно вернулся обратно. В тоже время, не все согласны с тем, что главнокомандующий был в ту пору способен ездить верхом. Рассказывали, что он уже давно почти не садился на лошадь из-за своей чрезмерной тучности (см. все известные картины с Кутузовым той поры!). Более того, А. П. Ермолов уточняет: «Не всюду могли проходить большие дрожки, в которых его возили…». Кому верить!?
Уже светало, когда в императорский шатер явился ординарец от маршала Нея. Маршал хотел узнать, не пора ли начинать бой. В ответ он услышал: «Вперед! Открой для нас ворота Москвы!!»
…Кстати, заметив солнце, восходящее над позициями русских, воодушевленный сладостным воспоминанием о своей самой блестящей победе, Бонапарт воскликнул, обращаясь к своим свитским: «Вот оно солнце Аустерлица!» Но это было другое солнце, совсем другое: как общая ситуация, так и диспозиция были совершенно иные! Как известно, даже своим любимцам Боги даруют отнюдь не все: если восходящее солнце Аустерлица было для Наполеона действительно «восходящим», то рассветное солнце Бородина, скорее – «заходящим», со всеми вытекавшими из этого последствиями…
Глава 12. Как начиналось Бородинское побоище?
Повторимся, что до сих пор информация о Бородинском сражении представляется весьма запутанной. Слишком много вокруг него вышеупомянутых «неточностей» и «перепутанностей моментов». Правда, за последнее время все обстоятельства великой битвы планомерно и взвешенно уточняются, но указанные «шероховатости» все еще остаются.
…Кстати сказать, не затрагивая идеологический фактор – принцип «Броня крепка и танки наши быстры!», а в те времена, он мог звучать несколько иначе: «Кони быстры – сабли востры!» – актуален во все времена, причем, для обеих противоборствующих сторон – так устроен мир, скажем лишь, что у каждого – своя правда или «каждому – свое!»…
В «классическом» («каноническом») изложении, два века назад предложенном (навязанном?) К. Ф. Толем в противовес Барклаю и, отчасти, Беннигсену, события на Бородинском поле развивались примерно так.
…Впрочем, начнем с одного, любопытного факта! Еще не успели оба войска окончательно встать в ружье, еще не рассвело, как по свидетельствам очевидцев – случайно – выстрелила пушка. С русской стороны из тяжелого орудия с батареи впереди д. Семеновское громыхнул выстрел! Очевидно, кому-то из канониров в предрассветном мраке показалось, что приближается неприятель – вот он и выпустил ядро в сторону врага. Когда разобрались, что тревога напрасная, то снова все затихло. Правда, уже не надолго…
Долгое время было принято считать, что сражение под Бородино началось с захвата наполеоновскими солдатами деревни Бородино, так и оставшейся за ними до конца битвы.
Вот как это могло быть…
Наполеон «пошел открывать ворота Москвы» в 6 утра 26 августа (или 7 сентября по новому стилю). Начал он с атаки на правый фланг русской армии. Там, пользуясь туманом, пехотинцы из дивизии генерала А. Ж. Дельзона (IV-й корпус Эжена де Богарнэ) быстро заняли Бородино. Затем на плечах отступавших русских лейб-егерей полковника К. И. Бистрома 1-го они сунулись было за Колочу, но получили такой отпор (106-й линейный полк понес очень большие потери), что откатились назад и закрепились в Бородино. И тем не менее, на юго-западную окраину Бородино канониры д`Антуара выкатили свои пушки для флангового обстрела «Батареи Раевского».
И сразу после этого центр сражения был перенесен на левый фланг русских.
…Кстати, русским солдатам, первыми вступившим в бой с врагом на Колоче под Бородином у Новой Смоленской дороги, где тогда был мост, теперь стоит по-армейски суровый памятник с лаконичной надписью: «В лейб-гвардии егерском полку солдат убито 693, офицеров – 27, матросов – 11». Так получилось, что один из лучших русских гвардейских полков полег при обороне Бородино без особой пользы. По некоторым данным это могло быть причиной халатности егерей, причем, столь экзотической, что в нее верится с огромным трудом! (Пытливый читатель сам найден эту «историю». ) Впрочем, в рассказах участников и «россказнях очевидцев», как водится, быль очень тесно соседствует с небылью. В бою за Бородино стороны понесли первые потери и в командном составе: у французов был убит прямым попаданием ядра бригадный генерал Луи-Огюст Плозонн, а русская потеря была рангом ниже – полковник Я. П. Гавердовский. Впрочем, список потерь среди высших офицеров у тех и других окажется громадным…
Рассказывали, что перенос Бонапартом активных боевых действий на левое крыло русских не прошел незамеченным для них и они вскоре начали постепенную переброску своих правофланговых войск на угрожаемые участки, в частности, налево. По мере втягивания все больших сил Великой армии в сражение на левый участок русской обороны, а затем и в центр, угроза глубокого обхода правого крыла русских (по Гжатскому тракту) стремительно уменьшалась и Кутузов мог смелее переводить свои силы с правого фланга.
Парадоксально, но 4 русских егерских полка полковника Потемкина, стоявшие на правом крыле самыми крайними – перед Масловкой вдоль Колочи, так и остались не востребованными!? Что это!? В суматохе боя о них просто все забыли!? Или, так бывает!?
…Кстати, долгое время было принято считать, по крайней мере, в отечественной литературе, что бросок Дельзона через Колочу на деревню Бородино был ни чем иным как отвлекающей атакой, своего рода «демонстрацией»? Ее главной задачей было скрыть намерение Наполеона «повалить» левый русский фланг! Так ли это? Дело в том, что между атакой на Бородино и началом атак на Семеновские флеши прошло слишком мало времени (чуть позже мы к этому еще вернемся!), чтобы выждать срочной переброски «испугавшимся» Кутузовым дополнительных сил под Бородино! Тем более, что именно на правом фланге у него было сил более чем достаточно! На самом деле левое крыло Великой армии было заведомо слабее и короче противостоявшего ему правого крыла неприятеля. Именно отсюда русские могли угрожать вражеским тылам, если бы не обрывистые берега Колочи, через которые им пришлось бы переправляться. Но для этого у них был небольшой плацдарм на неприятельском берегу в виде Бородино! К тому же именно там располагалась их (32-пушечная?) батарея, способная фланкирующим огнем прикрывать редут на Курганной высоте! Следовательно, атака Дельзона представляла из себя не демонстрацию, а скорее, имела сугубо практическую цель: обезопасить свое более слабое левое крыло, чтобы главные силы Бонапарта могли в более или менее спокойной атмосфере обрушиться на заведомо слабый левый фланг русских! Впрочем, это всего лишь «заметки на полях», оставляющие за пытливым читателем право на собственные выводы…
Дальнейшие события, в которых «случилось» очень много «неточностей», в том числе, в хронометраже битвы и «перепутанностей моментов», излагались в отечественной литературе примерно так.