Эльдар решил начать с простого. Самым простым было попросить или попытаться выменять на что-нибудь. Но на что? Нет, колдун знал, что парень хочет поговорить со Смертью, но колдун действительно не мог этого сделать в течение ближайших нескольких месяцев. Оставалось надеяться, что Косте понадобиться что-то ещё. Вряд ли он нацедит колдуну несколько литров просто по доброте душевной.
Эльдар знал единственный способ встретить Костю – в субботу на кладбище. Он пришёл туда ещё до рассвета и нашёл могилу девушки, к которой ходил бессмертный парень. Могила выглядела странно: цветы лежали в стороне, дорожка рядом испачкана землёй, а земля возле памятника была рыхлой, как будто её только засыпали. В общем, вид у могилы был такой, будто её недавно раскапывали. Или же…
Эльдар поёжился. Нет, он знал, что мертвецы сами по себе из могил не выкапываются, но всё равно немного занервничал.
Колдун ждал Костю до обеда, но тот так и не объявился. Неужели перестал ходить? Если да, то в сочетании со свежеразрытой могилой это наводило на странные мысли.
«Что же делать? – думал Эльдар, возвращаясь домой с кладбища. – Ждать следующей субботы?» И тут он заметил вдалеке знакомые ярко-рыжие волосы. Колдун ускорил шаг, пытаясь догнать так удачно встретившуюся девушку. Эльдар собирался проследить за ней, вдруг да и приведёт к Косте, но, завернув за угол, чуть не столкнулся с преследуемой.
Аида шла к Никите, чтобы напроситься с ними на поездку в деревню. По дороге ей пришло сообщение на мобильный, и она остановилась прочитать его, когда на неё чуть не налетел давешний маньяк.
– Какая своевременная встреча, – быстро сказал колдун, приторно улыбаясь. Моментально к нему в голову пришла идея, как это столкновение использовать.
– Да что вы говорите, – не поверила Аида и на всякий случай отступила на пару шагов назад. От этих извращенцев можно ожидать чего угодно.
– Я действительно очень рад, что встретил вас, милая девушка, – Эльдар не переставал улыбаться. – Хочу предложить вам сделку.
Аида нахмурилась. Она понимала, что от сделки с колдуном ничего хорошего лучше не ждать, но любопытство взяло верх.
– Какую?
Эльдар оглянулся на переполненную народом улицу и сделал шаг к Аиде. Аида сделала шаг назад.
– Ваш друг обмолвился, что это вы помогли ему расплатиться со мной.
Девушка с досадой цокнула языком.
– Вешалкин, блин. Всем успел пожаловаться.
– Видимо, подобное доставляет вам удовольствие? – спросил Эльдар, запоминая фамилию Кости.
Аида аж подпрыгнула.
– Слышь, извращенец! – громко воскликнула она. – Ты меня с собой не сравнивай. Я с тобой в паре ходить не буду, – подумав, она добавила: – Да и жарко летом в плаще, – затем она склонила голову набок и, прищурившись, спросила: – Кстати, а что под плащом?
Колдун поморщился.
– Не знаю, о чём вы, но я всего лишь хотел попросить вас достать мне ещё немного крови нашего общего знакомого.
Проходящий мимо мужик обернулся.
– А ту что, уже всю выпил?
Мужик споткнулся и пошёл быстрее.
– Скажем так… она испортилась.
– И ты хочешь, чтобы я нацедила тебе ещё?
– Да.
Аида задумалась на секунду.
– Нет, пожалуй, – она собралась уходить.
– Подождите, – засуетился колдун. – Мы можем договориться. Назовите свою цену.
– Я не буду этого делать, – твёрдо сказала Аида. – Это было довольно скучно, и я не хочу также бессмысленно тратить ещё один вечер.
– Назовите цену, – упрямо твердил колдун. – Деньги?
Аида развернулась и пошла прочь. Эльдар не собирался сдаваться.
– Я многое могу. Избавиться от врагов, не вызывая подозрений. Проклясть. Приворожить.
Аида остановилась против воли. Что он сказал? Приворожить? Эльдар почувствовал, что попал в цель и заговорил торопливо:
– Быстро. И на всю жизнь, если, конечно, он вам раньше не надоест.
Аида представила, как это будет. Она вернётся домой, а там Никита. Смотреть будет робко, глаза отводить. Хотя, нет. Чего ему стесняться? Подойдёт смело, обнимет. И на ушко зашепчет о том, как сильно по ней соскучился. И будет у них долго и счастливо. И будет он смотреть на неё с нежностью и улыбаться искренне… Нет, сказала сама себе Аида. Не искренне, а потому что заставили. Даже если он не будет об этом знать, она-то будет. И любить он будет не её, а образ в голове, который ему колдун нарисует и внушит, что это она, Аида, и есть.
Девушка тряхнула головой, прогоняя лишние мысли, и пошла прочь.
Эльдар остался стоять. Он злился на несговорчивую девицу, и следить за ней считал неблагоразумным. Зато теперь он знал Костину фамилию, и найти его не составляло труда.
– Как вспомню твою бабо, меня так в дрожь и бросает, – сказал Никита, пока они ехали в деревню, и его на самом деле передёрнуло.
– Скажешь тоже, бабушка как бабушка, таких вон тысячи, – всплеснул руками Костя.
– Ну, знаешь, тысячи бабушек не подходили ко мне, оттянувши веко, со словами: «Никитушка, деточка, посмотри, у меня, что ли, ячмень».
Костя начал истерически ржать.
– О, я помню это как сейчас, – продолжал корчиться от смеха Костя: – И ты посмотрел.
Никита от возмущения вытаращил глаза.
– А ты мне выбора не оставил! Ты же не сказал: «Брат, давай я сам», и не осадил свою бабушку. А я что должен был сделать? Ткнуть ей пальцем в глаз, чтобы не таращила его кому ни попади? А когда я ей мазь за веко клал, ты это фотографировал, – сказал Никита с болью в голосе.
Костя попытался прекратить смеяться:
– Зато такая фотка получилась, – мечтательно протянул он: – Только ради неё тебе уже стоило возиться с ячменём моей бабушки.
– Я, если честно, вообще не знаю, за что мне была вся эта ситуация, – сказал Никита с выражением лица библейского мученика.
Но Костю было уже не остановить.
– А как-то она пришла с огорода, принесла в руках несколько помидор, на одном из них был нарост, она протянула его тебе и сказала: «Гляди, сиська, грызи, прямо хватай зубами».
Никиту опять передёрнуло.
– Хочу забыть.
– Ой, а помнишь, как она достала бутылку святой воды, отпила из горла, протянула тебе и сказала: «Выпей, Никитушка, святая вода, на крещение набирала».
– Ага, а на дворе ноябрь, – злобно буркнул Ник.
– А помнишь, как я не мог сделать ей укол, и ты сделал это, – гордо сказал Костя.
– Ага, а потом мы тут сидели по две недели раз в полгода, и я колол ей курс. Пока ты свою дрожь унимал, она спускала свои трусы. Не чуть-чуть, а на весь свой дряблый зад, и приговаривала: «Растяни кожу, может быть будет не так больно, или „колобком“ шлёпни меня посильнее и сразу коли».
– Не хочу прерывать ваши ярчайшие воспоминания, но меня сейчас стошнит, – вмешалась Аида.
Путь от города занял минут сорок.
– Вот и домик в деревне, – сказала Аида, разглядывая дом Костиной бабушки. Ещё на улице было заметно, что здесь давно никто не живёт: двор зарос сорняками, на окнах паутина. Воздух внутри дома затхлый, застоявшийся, повсюду пыль.
– Зато прохладно, – Никита нашёл хоть что-то позитивное. – После июньской жары самое то.
– В этом памятнике старины хоть телевизор есть? – брезгливо спросила девушка, проходя в зал.
Телевизор в доме был, и даже с DVD-плеером. Но больше друзья удивились металлоискателю, который стоял в углу.
– А бабулька была не так проста, да? – улыбнулась Аида.
– Не глупи, – ответил ей Костя. – Это наверняка Смерть оставила. Смотри, на столе карта. Её здесь раньше не было.
На карте схематично и весьма неаккуратно был нарисован дом бабушки и окрестный лес. Над домиком было написано: «Вы здесь». А где-то в районе леса стояло рядом несколько крестиков, и надпись над ними гласила: «Искать где-то здесь».