Будь и лихи?
Я сам бы дал им на дорогу…
Свои стихи.
Тогда могли бы догадаться,
Легко притом,
Что мы могли бы запираться
Одним крючком.
После пикника
Недорубили дерево, устали…
Костёр их разгорелся без него,
В огонь сухие ветки побросали,
И словно не случилось ничего.
А дерево то, как на поле боя,
Застыло, будто раненый солдат.
Оно, казалось, умирало стоя,
Как о деревьях люди говорят.
Оно всем видом людям говорило,
Что остаётся на своём посту,
И, умирая, красоту дарило
Нам, предающим эту красоту!
Осень
Готова осень в свой обычный путь,
Она уже вытаскивает кисти,
Осталось только в краски обмакнуть,
Чтобы потом слегка пройтись по листьям.
Уже грачи собрались улетать,
А осень поспешила что-то рано
Саврасова пока на время снять,
Чтоб вывесить полотна Левитана…
Забота
Кладбище. Забытые могилы,
Что почти невидимы зимой,
Осенью не выглядят уныло,
Золотой покрытые листвой.
Милосердна всё-таки природа:
Ни о ком как будто не забыла
И, пускай в одно лишь время года,
Но могилы все позолотила!
* * *
Получила медаль моя дочка.
И не знаю, оценивать как?
То ли это в судьбе моей точка,
Или же вопросительный знак?
Ожидал я награду иную,
Но судьба обернулась вот так,
Чтоб медаль, да ещё боевую,
И представить не мог бы никак!
Примечательная награда!
В жизни тоже, как на войне.
Что ж, прекрасно, и Тёркин когда-то
На медаль был согласен вполне.
В больнице
Работающим медсёстрам
Постарели наши сестрички.
Не порхают уже, как птички.
Попорхаешь, когда на пенсии?!
Только в памяти строчка из песни,
Где почёт обещали старым
Под гармошку или гитару!
А потом эту песню забыли,
И куда-то певцы все сплыли.
А сестрички ещё нас лечат.
Здравствуй, молодость! Добрый вечер!
Запятая
Опять что-то почка заныла,
И страх среди белого дня:
Какая-то тёмная сила
Сживает со света меня.
И смерть что-то шепчет над ухом.
Готовит привычный свой суд.
И, видимо, злая старуха
Уже заточила косу?
Держись, моя левая почка!
Не хочется в мир мне иной.
Успеешь ты стать моей точкой,
Подольше побудь запятой!
Странный ритуал
Никаких здесь ни «ох!», ни «ах!»
На еврейских похоронах,
Чтобы те, кто уже ушли,
Беспокоить живых не могли.
Ты прости меня, друг мой Боря,
Что не так я воспринял горе,
Что-то предполагал, однако
У могилы твоей я плакал.
Пусть вороною белой был.
Что поделать? Тебя любил!
И, прощаясь, не плакать не мог.
Да простит меня общий Бог!
Севумян Раиса Ивановна
Памятник на кладбище в Баку.
Фото. Дата жизни. Моя мать.
И представить даже не могу,
Что не рядом с нею мне лежать.
Родина моя и не моя…
Но себя порой на том ловлю,
Никого бы вроде не виня,
Что ещё сильней её люблю!
Волком выть, безумцем ли кричать?
Ничего уже не изменить.
Кто при жизни мог мне помешать,
Чтоб не с ней мне после смерти быть?
Но ведь получается, что смог.
Если же виновен в этом я,
То пускай меня накажет Бог!
Только хуже наказать нельзя…
Дым
Памяти брата
Как быстро рвётся жизни нить!
Как тонкий волос!
Уже и некому звонить,
Услышать голос.
Ушли подряд и друг, и брат,
Как звёзды в бездну…
И не придут они назад,
Ждать бесполезно.
А мне осталось лишь дожить,
Бедой гонимым!
И дым Отечества любить,
Как часть их дыма…
* * *
Памяти Олега Пенеженникова
Кому за тебя отомстить мне, Олег?
Каким неразумным хазарам?
За то, что так мало живёт человек,
Страдает и корчится даром?!
Я даже представить себе не могу,
Что так нас судьба разлучила,
Что ты остаёшься навечно в Баку,
А я не увижу могилы…
Что ближе ты к матери будешь моей,
В тот город-красавец влюблённый,
А я не смогу и приблизиться к ней,
За тысячу вёрст отдалённый.
Каким пожелал бы ты зверем мне выть,
Всё это за правду считая?
Кому мне за это, Олег, отомстить?
Какому хазару? Не знаю.
Человек
Девятый десяток, а он не накурится!
Неужто мозги у него, как у курицы?
Ведь мир весь на всех перекрёстках твердит
О том, что куренье здоровью вредит!
Что лошадь и ту никотин убивает,
А он всё внимания не обращает!
Считает, что раз продымил он свой век,
То вовсе не лошадь он, а человек!
А что до твердящих об этом людей,
То если бы не был язык без костей,
Тогда мой сосед бы их, может, послушал,
А так, сохрани ты, Господь, его душу!
По дороге в лицей
Не спеша в лицей иду
То по снегу, то по льду.
Внука за руку веду.
Хоть с артритом не в ладу:
Пусть и нелегки шаги,
Но ведь мы – ученики
В школе жизни… и вдвоём
Вроде равные идём.
И никто не разберёт,
Кто кого с утра ведёт.
У него большой запас —