Франц ходит к ней каждое воскресенье. В это воскресенье было тепло, светило солнышко, и бабушка сказала Францу:
– Пойдём в парк, в наше кафе. Ты, наверно, пить хочешь.
В парке у дома престарелых есть маленькое кафе. Когда погода хорошая, перед ним выставляют три столика. Возле каждого стоят четыре стула. Франц и бабушка уселись за один из столиков. Бабушка заказала Францу малиновую газировку, а себе – кофе. (Хотя пить кофе бабушке нельзя. Из-за давления. Оно у неё слишком высокое.)
И ещё бабушка заказала два куска шоколадного торта. (Хотя торт бабушке тоже нельзя – из-за сахара в крови. Он у неё тоже слишком высокий.)
Франц пил малиновую газировку, ел шоколадный торт и рассказывал бабушке все новости. Что мама покрасила волосы в новый цвет. Что папа поругался с управдомом. А Йозеф и его друг Отто втюрились в одну и ту же девчонку. А соседка очень сердито и несправедливо отругала Франца. И про школу тоже рассказал, и про недружелюбного Ать-два.
Франц увлечённо представлял бабушке в лицах, как разговаривает Ать-два, и тут сзади раздался мужской голос:
– Простите, здесь не занято?
– Не занято, – ответила бабушка.
Франц повернулся. Позади него стоял Ать-два, а рядом с ним – какая-то старая дама. Франц перепугался.
– Здравствуй, Франц, – сказал учитель и сел за столик. Старая дама тоже села.
– Вы знакомы с моим внуком? – спросила бабушка.
– Я его учитель, – ответил учитель.
– Рада познакомиться с вами, герр Ать-два, – сказала бабушка.
Откуда же ей было знать, что на самом деле учителя зовут герр Свóбода?
– Хорошо, что мы встретились, – продолжала бабушка. – Вы знаете, герр Ать-два…
Франц больше не мог этого вынести. Он покраснел как рак, схватил с тарелки недоеденный кусок торта и умчался прочь. Отбежав от кафе подальше, он спрятался за кустом сирени.
Оттуда можно было наблюдать, что происходит за столиком. Франц увидел, что бабушка трещит без умолку. Её рот всё время то открывался, то закрывался. «Учителю ни слова не удастся вставить», – подумал Франц. Этому он не удивился. Когда бабушка по-настоящему расходится, возражать ей совершенно невозможно. Обычно Францу это не мешает. Он считает, что бабушка говорит очень умные вещи. Но только иногда делает это не очень вежливо. И люди на неё обижаются.
Обидеть Ать-два будет неумно, решил Франц и быстро прошептал:
«Пожалуйста, бабушка, не наговори глупостей! Господи, сделай так, чтобы она вела себя вежливо!»
Что ещё можно сделать в такой непростой ситуации, он не знал.
Почти полчаса просидел Франц за кустом сирени. Наконец учитель встал из-за стола, и старая дама вместе с ним. Они пожали бабушке руку и пошли по дорожке к кустам, где прятался Франц.
– Но она права, – услышал Франц голос старой дамы. – Ты действительно совершенно невыносим со своим командирским тоном!
Около сирени дама остановилась и воскликнула:
– И даже мной ты всё время командуешь! А ведь я твоя мать!
Старая дама двинулась дальше, учитель поспешил за ней.
– Но послушай, мама… – ещё успел услышать Франц.
Тут очень громко залаяла чья-то собака, и учитель с мамой скрылись за поворотом.
Франц вылез из сирени и побежал к бабушке. Вид у неё был очень довольный.
– Что ты ему сказала? – пропищал Франц. (Когда Франц волнуется, голос у него становится писклявым.)
– Правду я ему сказала! – радостно воскликнула бабушка.
– Какую правду? – пискнул Франц.
– Правда бывает только одна! – ответила бабушка.