Темнота была у него в голове, а во всем теле – сплошной холод.
В этой сгустившейся тьме и в ледяном холоде он услышал, как чей-то голос рядом произнес:
– E morto. Он мертв.
И еще успел подумать со слабым удивлением:
«Да, я мертв. На этот раз правда мертв».
И попытался улыбнуться, но его губы уже не двигались, а он все пристально смотрел в небо своими широко раскрытыми бледно-синими глазами.
– Ты уверен? – спросил граф Альдо Белли, выглядывая из башенного люка.
– Si, уверен.
Граф осторожно спустился с танка на землю.
– Да, ты прав, – согласно кивнул он, осмотрев тело. – Он действительно мертв. – Он выпрямился и гордо выставил вперед грудь.
– Джино, – командным тоном произнес он. – Сделай снимок – я рядом с трупом английского бандита.
И Джино отодвинулся назад, пялясь в видоискатель огромной черной фотокамеры.
– Чуть выше подбородок, мой полковник, – велел он.
Теперь впереди почти до самой Аддис-Абебы на юге простиралось высокогорное плато. Внизу под нею проходила тоненькая грязная линия дороги на Десси, рассекающая плато. Вики видела, что дорога пуста. Эфиопская армия успела уйти. Рыбка выскользнула из сети, но эта мысль не доставила ей никакой радости.
Она повернулась и посмотрела назад, в сторону длинного темного коридора – ущелья Сарди. С крутых стен ущелья по-прежнему скатывались потоки дождевой воды, подобно серебристо-белым водопадам падая в мутно-грязные впадины и промоины, так что казалось, что плачут сами горы.
Она выпрямилась в своем кресле, поднесла руку к лицу и без всякого удивления обнаружила, что ее щеки мокры от слез.