Потом она выпроводила его наружу, он взлетел в седло и понесся прочь, к темнеющему вдалеке устью ущелья, где дымные синеватые тени вечера уже начали опускаться на острые утесы и высокие зазубренные пики гор.
– Он будет в Сарди еще до полуночи. Я сказала ему нигде не задерживаться по дороге. Завтра утром, на самой заре, ваш материал будет передан по телеграфу.
– Спасибо, Сара, дорогая. – Вики поднялась от складного стола и стала убирать машинку в чехол. Сара смотрела на нее изучающим взглядом. Вики успела вымыться и переодеться в единственное платье, которое прихватила с собой, легкое, из тонкого ирландского полотна, светло-синее и модного покроя, с юбкой до колен, открывавшей ее округлые икры и узкие, тонко очерченные лодыжки, чуть блестевшие в тонких шелковых чулках.
– Какое у вас прелестное платье, – тихо произнесла Сара. – И волосы у вас такие прекрасные, мягкие и золотистые. – Она вздохнула. – Жаль, что я не такая красивая, как вы. Как бы я хотела иметь такую же светлую кожу, как у вас!
– А я хотела бы иметь такую же золотистую кожу, как у тебя, – быстро ответила Вики, и они обе рассмеялись.
– Вы это для Гарета так оделись? Ему это очень понравится, когда он вас увидит. Пошли поищем его.
– У меня есть идея получше, Сара. Почему бы тебе не отправиться поискать Грегориуса?
Сара секунду думала над этим предложением, раздираемая чувством долга и жаждой удовольствия.
– Вы считаете, что сами справитесь с ситуацией, мисс Камберуэлл?
– Да, пожалуй. Спасибо, Сара. Если что-то случится, я тебя позову.
– Я тогда сразу прибегу, – уверила ее Сара.
Вики отлично знала, где искать Джейка Бартона. Она бесшумно приблизилась к высокому стальному корпусу броневика, и некоторое время молча наблюдала, как он работает, полностью погрузившись в решение проблем и совершенно не замечая ее присутствия. А она стояла и раздумывала, какой же была слепой, что до сих пор не разглядела, какой он замечательный человек, не увидела под мальчишеской внешностью силу и спокойную уверенность в себе, свойственную только совершенно взрослому мужчине. Его лицо не несло никаких признаков возраста, и она понимала, что, даже когда он состарится, его по-прежнему будет сопровождать иллюзия юности и свежести. Однако, несмотря на это, его глаза всегда смотрели серьезно и напряженно, а в жесткой линии рта и очертании тяжелого подбородка угадывалась такая стальная воля, какой она никогда прежде не видела. Она вспомнила о мечте, о которой он ей рассказывал – о заводе, выпускающем моторы его конструкции, – и во внезапном приступе ясновидения осознала, что у него хватит и решимости, и силы, чтобы воплотить эту мечту в реальность. И ей вдруг захотелось разделить с ним эту мечту, она уже поняла, что их две мечты вполне можно соединить, его мотор и ее книгу, их можно будет осуществлять вместе, и каждый будет черпать силы и вдохновение у другого, сливая в единый поток упорство и творческие возможности каждого. И решила в итоге, что это очень стоящая цель – разделить обе эти мечты с таким человеком, как Джейк Бартон.
«Вероятно, когда влюбишься, начинаешь яснее видеть человека, – подумала она, с тайным удовольствием наблюдая за ним. – Или, может быть, в таком состоянии легче стать жертвой самообмана». И она почувствовала укол неудовольствия, оттого что природный цинизм берет верх над остальными ее чувствами.
«Нет, – в конце концов решила она. – Это не самообман. Он сильный и добрый, он всегда таким останется». И тут же подумала, что, кажется, слишком сильно старается убедить себя. Тут же непрошеной явилась мысль о ночи, которую она недавно провела совсем с другим мужчиной, и она на какой-то момент почувствовала себя запутавшейся и ни в чем не уверенной.