– Что? – удивленно спросил Райдер. – Какая чушь! Откуда у тебя эти сведения?
– Слушай внимательно, Райдер. Кимберли холл принадлежал твоему дяде Брэндону. После смерти дяди наследником его имущества стал ты. В свое время Оливер Сассон по невнимательности или нерадению не обратил внимания на этот вопрос и, когда послал завещание в Англию, не указал, кто является действительным наследником, и, таким образом, автоматически Кимберли холл перешел во владение твоего старшего брата как собственность семьи. Никто не стал вникать в подробности; кроме того, насколько мне известно, вскоре умер твой отец и разбираться в юридических тонкостях было некогда.
– Боже мой, – только и мог сказать Райдер.
– Разве ты не богат?
– Отчего же? Для второго сына в семье я достаточно обеспечен.
– Ну а теперь ты стал еще богаче. Кимберли холл принадлежит тебе, а плантация, между прочим, приносит немалый доход.
– Я вижу, что общение с Оливером Сассоном не прошло для тебя даром.
– Естественно.
– Я как то объяснял Эмилю, что если люди поступают каким либо образом, то у них есть на то вполне определенные причины. К тебе это относится в особенности. Ты практичная девушка, Софи, и не стала бы терять хорошую репутацию просто так.
– Пойми меня правильно, Райдер: по сути дела, мне абсолютно безразлично, принадлежи тебе хоть весь остров Ямайка. Но мой дядя захотел присоединить твою плантацию к своим владениям и решил использовать меня в качестве средства для достижения своей цели. Он надеялся, что я помогу ему уговорить тебя продать плантацию, что если ты сначала и отреагировал бы негативно на такое предложение, то потом все равно поддался бы моим чарам, не устоял бы и согласился на сделку. Мой дядя полагал, что ты не задержишься долго на Ямайке – какой интерес для молодого англичанина из богатой аристократической семьи жить на этом острове? – продашь плантацию, положишь в карман денежки и отбудешь в Англию.
– В нужный момент Оливер Сассон собирался известить меня, что Кимберли холл является моей собственностью, а не брата, так?
– Да.
– А я, заполучив тебя в качестве любовницы, а также и другую, неизвестную мне женщину с пышной грудью, должен был обязательно согласиться на сделку, выгодную твоему дяде? Собирался ли он отдать тебя мне в собственность навсегда, чтобы я прихватил тебя с собой в Англию?
– Какие у него были планы на этот счет, мне неизвестно.
– А почему ты, собственно говоря, согласилась стать орудием в руках своего дяди? Играть эту незавидную роль в его корыстных интересах?
– Ты меня удивляешь, Райдер, – холодно ответила София. – Ты, такой умный и проницательный, так хорошо разбираешься в мотивах поступков людей, а тут вдруг не можешь сообразить, что к чему? Я тебе объясню: дядя пообещал, что, если я буду сотрудничать с ним, помогать ему, он сделает Джереми наследником; в противном случае он грозился выкинуть меня и моего брата на улицу. Джереми из за его хромоты не удалось бы здесь, на Ямайке, заработать себе на жизнь.
– А тебе удалось бы?
– Скорее всего да.
– Все это очень любопытно, Софи. Скажи мне такую вещь: дядя Теодор Берджес выбрал тебе в любовники лорда Дэвида с той целью, чтобы он облапошил Чарльза Грэммонда?
– Совершенно верно, и у лорда Дэвида это прекрасно получилось.
– А Чарльз Грэммонд? Он получил право на твои ласки потому, что Теодор Берджес рассчитывал прибрать к рукам и его плантацию? Грэммонда ты тоже должна была уговорить, как и меня?
– Да.
– А как тебе удалось избавиться от лорда Дэвида?
София, вспомнив ту забавную сцену, когда она до смерти напугала лорда Дэвида возможностью заболеть страшной болезнью, невольно улыбнулась. Улыбка была озорной и, Райдер понял это, вполне искренней.