Под символом «Козерога» – молодой человек лет тридцати – Гарри, был похож на биржевого брокера или риелтора. Он выделялся среди всех элегантностью дорогого костюма и правильно подобранным галстуком. Его золотые часы определяли статус обладателя. Лакированные ботинки указывали на аккуратность хозяина. Я проследил за тем, как мэн провёл ладонями по выбритым щекам и напомаженным воском волосам, а потом резким движением, казалось, сбросил накопленный негатив с затылка на спину. В тот же миг он взглянул на мои запылённые кроссовки. Я даже скукожился от его циничной улыбки.
Жаль, что Лайра – «Весы» по зодиаку, погибла в день знакомства со мной во время внезапно начавшегося землетрясения. Мне запомнилась её слегка обвисшая на щеках загорелая до землистого цвета кожа, что явно выдавало её почтенный возраст. На ней в тот день было красное платье в чрезмерно затейливом стиле. Идеальная для круглого лица подводка её губ эффектно сочеталась с корпулентными женскими формами. Просто копия Монсеррат Кабалье. Меня тогда очень впечатлили весомые достоинства Дивы.
Я был в восторге от знакомства с Журом. Дреды «Тельца» смешно торчали из-под ямайской вязаной шапочки. Круглые, как у участника Ливерпульской четвёрки – Леннона, очки плотно прикрывали, может быть, уже выцветшие глаза. Он походил на хиппи. Распахнутая рубашка оголяла его чёрную тощую грудь, а атрибуты выдавали его принадлежность к группе фанатов битлов.
В первый же момент, когда я взглянул на Наоми, меня свели с ума её пухлые губы. Они манили, словно сахарная вата, и я тут же утонул в синеве чётко очерченных подводкой глаз «Водолея». Безупречное бронзовое тело амазонки с изящным изгибом спины было, словно вылеплено из глины, и, казалось, звенело от мышц, точно натянутый лук. Эту девушку я любил во всех её ипостасях и во всех своих жизнях и, похоже, буду любить вечно. Каждый раз, – как первый.
Милая Кендис позабавила меня схожестью с Покахонтас. Длинные кудрявые рыжие локоны, из которых торчали вплетённые перья и разномастные бусы; кожаная одежда с зубчатым орнаментом; ожерелье на шее из клыков тигра; маленькая кроличья лапка, свисающая из нагрудного кармана, – эти мелочи подходили ей по зодиакальным параметрам «Девы».
При виде Халида все мои мышцы напружинивались. Не то хотелось сбежать, не то – защищаться. Он занимал кресло, означенное знаком «Льва». Чёрный балахон, клетчатая чалма, обвешенный патронташами, – ни дать ни взять собственной персоной террорист «Усамма».
Мужчина и женщина – сиамские близнецы Пит и Пэт – симпатяги два в одном, разместились на сдвоенном троне «Стрельцов». Судя по размеру, он также был «сиамским». Их вид всколыхнул во мне жалость. Не каждому везёт в жизни.
Загадочный полицейский, который привёл меня в амфитеатр, был по знаку зодиака «Овен». Владимир – грубый болван, двухметровый лось с накачанными мышцами – олицетворял мужскую силу. Его татуированный боевой секирой гладкий череп выглядел угрожающе. Дядька воплощал комбинацию лучших физических качеств американских актёров – Дольфа Лундгрена и Вина Дизеля.
Здесь я узнал, что являюсь «Рыбой» по знаку зодиака и моё имя – Арт, а мои братья и сёстры – нибируанцы. Они ждали, когда я повзрослею и наберусь ума.
Так, в сопровождении Владимира, я явился на процесс «воспоминания». Здесь мне восстановили хронологию моих прошлых жизней.
На пути в Ливию…
Мы ехали в вагоне грузового поезда на пути к парому. После долгих сражений за правое дело, в моей голове роились мучительные мемуары прошлых жизней. Это были воспоминания о том, как я впервые познакомился с Наоми – нибируанкой. Жгучая тоска по Родине не давала уснуть. Я рылся в памяти, доставая из неё каждую секунду своих прошлых жизней. Наконец-то я остановился на той, в которой существовал сейчас, – в теле Артёма. Восстанавливал череду событий: как родился, рос, учился, о чём мечтал, детские сны. Друзей, студенчество, первую земную любовь – Катюшу. Момент, когда я узнал, что моё тело неуязвимо. Помог мне разобраться в этом, – жёсткий удар головой о батарею. Затем были фокусы с водой на канале у общаги, на дне которого я нашёл жемчужину. Период овладения магией. И особенно переживания о потере близких людей – братьев и сестёр нибируанцев. На пути к морю я думал о них, о всех и, как они свалились с небес, как снег на голову.
Я хотел остановить неуправляемый табун мыслей. Думал, как упорядочить события последних дней. Намеревался разложить всё по порядку. Но вся моя многовековая жизнь, мигом пронеслась и канула в небытие.
Путешествие в военном поезде на жёсткой постели из обойм оружия продлилось пару часов. Высокие горы окрыляли и вдохновляли на подвиг, чтобы сохранить их величие на века. Обнять каждое дерево, краем глаза взглянуть на море и овладеть моей родной стихией, – это был предел моих мечтаний. Я готов был утонуть в мечтах о тихом счастье. Однако страшное настоящее, – гора патронов под спиной, не давало забыть о суровой действительности. Я видел, из несущегося поезда, города в огне.
После заката война на Земле походила на войну на Нибиру, где так же всё кругом горело жёлтым пламенем, только на фоне вечной мерзлоты.
Владимир, бормоча, уснул. Наш состав миновал удары авиабомб и миномётов. Мы благополучно достигли берега. Добрались впервые без приключений (да и сколько же их может быть на нашу голову?)
Пройдя испытания с братьями и, потеряв родных мне богов на пути к победе, я мечтал встретиться на пароме с теми, кто остался в живых. Было интересно в каком теле представится Жур. Может, он вернётся в образе монстра. А вдруг его подстрелили солдаты, наложив от страха в штаны при встрече с ним. Жалел, что я слишком мало надавал тумаков Владимиру, что ещё пару раз не врезал ему локтем по хребту, чтобы напрочь выбить дурь из его глупой башки. Решил что, когда он проснётся, взгрею ему по затылку, чтобы закончить начатое и вправить ему мозги.
И о многом другом в салоне вертолёта…
Очень важная мысль бередила мне рассудок, – какая же она, – эта «другая магия»? Я рассуждал о другой магии, о её преимуществах. Я радовался, что познал удивительную магию, мечтал в совершенстве овладеть ею. Преимущество её было в том, что древнее заклятие не требовалось приводить в силу. Оно само выбирало нужную магию и защищало в лучших традициях своего назначения. Если заклинание считало (если можно так сказать по отношению к заклинанию), что оно тебе подходит, оно начинало работать. Оказалось, что это несказанно интересная и увлекательная магия – «другая магия».
Благодаря «другой магии» «Телец» Жур, сменив дреды, смешно торчавшие из-под ямайской вязаной шапки и круглые леноновские очки на отутюженный чёрный итальянский костюм, остался жив. Он удачно поменял старое тело на тело седовласого полувекового возраста Карлеоне Палаччо, – барона сицилийской мафии.
Халид, просто умница! «Другая магия» – это его рук дело. Однако он был не в силах победить безразличие Жура к судьбе приобретённого им тела. Халид нашёл выход и строго означил для брата задачу:
– Жур! Ты достанешь нам необходимые вещи для поездки в Ливию. У тебя (намекнув ему, что он теперь сеньор Карлеоне) имеется личный док на побережье полуострова. Теперь твоя задача брат – помочь нам!
После озвучивания просьбы, Халид утих и погрузился в раздумье о собственной магии. По пути в Италию он крепко уснул на заднем сиденье мафиозной машины под громкие споры братьев и сестёр.
Добираясь до яхты главаря мафии Карлеоне, пришвартованной к очередной пристани, мы изучали биографию барона. Журу мы всю дорогу вдалбливали сведения, которые он должен запомнить о человеке, телом которого владеет, чтобы использовать его для реализации нашего плана по поиску сверхмощного механизма, которая по пророчеству Таро, – уничтожит Вселенную. А на спустившийся туман всем было начхать.