Она задумалась. Управляющей того и надо было. Она сказала:
– Кстати, у меня к тебе вопрос.
– Что за вопрос?
– Ты уже месяц, как на должности директора бензоколонки….
– Да.
– А ты знаешь, что за эту должность надо относить мзду, – Савельева показала пальцем наверх.
– Раньше вы мне об этом не говорили! – встрепенулась Ганьжима.
– Раньше не говорила, а теперь говорю.
– И где мне брать деньги?
– Сама думай, и побыстрей… Иначе посадят на твоё место Цыренову, а та быстро разберётся, как на бензине делать деньги!
На том разговор и закончился. На следующий день Екатерина Цыренова было временно отстранена от работы, но не уволена.
Ганьжиму это насторожило. Насторожило по двум причинам. Во-первых, у Екатерины оставалась возможность и дальше соблазнять Баира. Во-вторых, Цыренову действительно, могли назначить директором бензоколонки вместо неё, несмотря на жалобу, которая была на неё написана. Напомним читателю, что шёл 1991 год.
Быть директором бензоколонки, означало войти в элиту торгового мира. Ганжима уже вошла в эту элиту, уже с ней раскланивались, как со знатной госпожой, уже приглашали на дни рождения, свадьбы самых знатных людей горторга.
И вдруг оказывается надо платить мзду?! Можно было и раньше об этом догадаться, но увы не хватило смекалки.
Она-то думала, что поставили её на эту должность за её прежние заслуги, за её работоспособность, за её смекалку. А оказывается её посадили, что бы она несла мзду! И посоветоваться было не с кем. Да ещё, как назло появилась соперница, которая того и гляди захомутает мужа! Положение у Ганьжимы было «аховое»! Не позавидуешь. Надо было срочно принимать какое-то решение.
Одно она поняла точно, упускать бензоколонку никак нельзя. Ибо тогда её займёт Цыренова (так намекала Савельева) и ей Баира век не ведать. А из этого следовало, что надо платить мзду. Но вопрос, где брать деньги на эту мзду?
И здесь снова вспомнились слова управляющей, которая сказала: «А та быстро разберётся, как на бензине делать деньги!». Значит, на бензине тоже делаются деньги. Вот только как?
За этим вопросом она пошла к директору соседней бензоколонки. Поднесла ему бутылку армянского коньяка и задала свой вопрос:
– Разбавляем другой жидкостью! Иногда даже водой, – ответил он, рассмеявшись, и спросил: – Ты и вправду не знала?
Она отрицательно мотнула головой.
– Только делай это осторожно, лучше ночью. Что бы никто тебя не ущучил!!
– А с тебя тоже требуют …? – спросила она, поднимая палец наверх, так как это делала Савельева.
Он кивнул и сказал:
– Сидел бы я здесь.
– Сколько?
Он показал три пальца. Ганьжима не поняла и спросила:
– Чего три?
– Оклада.
«Значит, и с меня потребуют столько же!» – подума-лось ей.
Она быстро подсчитала, сколько нужно разбавить бензина и продать его, что бы получить три оклада. После подсчёта ей стало нехорошо. Она попросила воды. Ей принесли бутылку минералки.
Ганьжима отпила и придя в себя, спросила:
– Выходит, разбавлять надо каждые три дня?
Собеседник кивнул и пояснил:
– Это если себе ничего не оставлять….
Разговор навёл на мрачные мысли.
Ганьжима задумалась, она оказалась перед выбором: участвовать в воровстве (мошенничестве) Савельевой или отказаться? Отказаться означало, уйти с поста главы бензоколонки и искать новую работу. Выбор следовало сделать немедленно, ибо Савельева грозилась сместить её.
У Ганьжимы Церемпиловой была ещё возможность сказать: «Нет, я делать этого не буду!». И не принуждать себя к этому.
Она колебалась… Ей захотелось убежать куда-то далеко—далеко. Она даже привстала со своего места, но в этот самый момент услышала внутри себя голос Алданы: «Ты достойна лучшей участи, милочка! У тебя появятся деньги! Много денег! Ты сможешь покупать всех и всё!».
Ей представился отдых в Сочи. Собственный автомобиль. Туристическая поездка в Италию и много разной одежды. Ганьжима представила, как она в белом брючном костюме, с белым развивающимся шарфом за рулём белой «Волги» едет по центральной улице города. Мужчины оборачиваются, завидев её. Улыбаются ей. Она улыбается в ответ. «Тебя ждёт счастливая жизнь!» – голос Алданы снова заговорил внутри неё. Она улыбнулась.
Затем поблагодарила директора соседней бензоколонки и отправилась домой.
Дома её настроение сменилось на обратное. Ей захотелось взять телефонную трубку, позвонить Савельевой, и сказать, что она отказывается от должности. Но затем, ей подумалось, что лучше это сделать, придя на приём. Извиниться, подарить цветы. И она даже купила большой букет, записалась на приём. Но зайти не решилась.
После этого её настроение снова сменилось на противоположное. И так несколько раз. В итоге она решила пустить всё на самотёк: «Как будет, так будет!» – сказала она себе. И перестала, что либо предпринимать в этом направлении.
Управляющая ждала от Цыремпиловой Ганьжимы мзду и не дождалась. Прошло полтора месяца. Срок достаточный для того, что бы испытать человека.
Управляющая позвонила Ганьжиме и попросила зайти. Когда Ганьжима переступила порог кабинета, управляющая сказала:
– Цыремпилова, тебе неделя сроку. Или ты приносишь, то что я просила, или я отдаю твою должность Цыреновой!
При упоминании Екатерины Цыреновой Ганьжима вся вспыхнула, грудь заходила ходуном, перед глазами появились круги.
– Так она же воровка. Я на неё вам жалобу писала!
– Твоя жалоба бездоказательна. Если я пущу её в дело тебя обвинят в клевете! Так что забери её обратно!
Ульяна Николаевна вынула из ящика стола жалобу и протянула её Ганьжиме.
Здесь следует сказать, что Савельева неслучайно назвала фамилию Екатерины. Она выяснила к этому моменту, что Ганьжима и Екатерина соперницы, и решила сыграть на этом. Расчёт её оказался верным. Она не ошиблась.
Ганьжима покачнулась и, схватившись за сердце, опустилась на стоящий в кабинете диван.
Ульяна Николаевна дала ей стакан воды. Та отпила глоток и, подняв глаза на начальницу, прошептала:
– Я принесу то, что вы хотите, но с одним условием?
– С каким?
– Отправьте Цыренову в другой город.
Савельева задумалась. Затем подошла к телефону, набрала какой-то номер и сказала в трубку:
– Света, это я Ульяна. У меня к тебе просьба, можешь взять к себе человека в горторг?…Продавщицей?
В трубку что-то ответили.
Савельева произнесла:
– Спасибо, скоро пришлю девицу. Фамилия её Цыренова, зовут Екатерина.
Затем она положила трубку на рычаг и, обращаясь к Ганьжиме, сказала:
– Цыренова уедет в Читу!
В этот же день приснилась Алдана, она, улыбаясь, разбавляла бензин. Проснувшись, Ганьжима пошла разбавлять бензин. «Параллельно буду искать новую работу… Как найду, уйду с бензоколонки!» – сказала она сама себе. Успокаивая себя таким образом.
Всегда когда делаешь что-то нечестное, когда вору-ешь, когда душа протестует, приходится себя успокаивать, тем, что это временно. Попробовала разбавить – получилось. Продала разбавленный бензин – никто не обнаружил.
Она принесла часть требуемой мзды, сказала, что скоро принесёт ещё. Однако её обязали конкретными сроками и разговаривали очень жёстко.
Пришлось ещё раз разбавить, а затем ещё и ещё. Так она постепенно втянулась в это дело. Её редко проверяли, и в основном днём. Разбавленный бензин она продавала ночью.
Придя как-то с ночной смены, она увидела в доме Баира. Он заявил, что вернулся. Она ничего не ответила, но обрадовалась.
Вскоре она позвонила Хорло и победным голосом сообщила, что вернула-таки себе мужа! Хорло поздравила сестру и спросила:
– Надолго вернулся красавец?
– Думаю навсегда.
– А что соперница думает?
– А соперницы нет.
– Как нет?
– Она уехала в Читу…
– Замечательно! Теперь-то ты будешь лечиться?
– Конечно!
Ганьжима твёрдо решила лечиться. И снова пошла к врачу. Он снова выписал много лекарств и сообщил, что нужно ехать на курорт. Она купила лекарства, стала принимать и искать путёвку в санаторий.