Мнения разделились. Друзья считали, что виноват Баир, Хорло винила сестру.
Кто-то из друзей посоветовал:
– Обратись к шаманке!
– Я уже была у неё.
– И что?
– Её милиция при мне арестовала…. Не знаю, правда, за что?
– Иди к другой. Что их мало что ли?
«И правда, как я сама не догадалась?» – подумала Ганьжима. В тот же день она отыскала несколько объявлений, приглашающих к шаманам.
Вторая шаманка посмотрела на принесённые ингре-диенты, выслушала о том, что обещала Алдана, затем хлопнув длинными ресницами, произнесла:
– Я могу сделать так, что бы ваш муж заболел, но он уже от вас ушёл. И если он сляжет, то будет лежать не у вас дома. Вам это надо?
Ганьжима задумалась и спросила:
– А вы можете сделать так, чтобы у него с другой жен-щиной ничего не получилось? Вы, понимаете, что я имею в виду?
– Я такого сделать не могу, но вот вам книга, – шаманка взяла с полки старый фолиант и поставила на стол: – здесь описано много разных ритуалов. Почитайте, может вам удастся найти, то что вас интересует…
Ганьжима долго разглядывала книгу, и в конце концов нашла то, что искала. Обряд назывался разрушение любовных связей. Для его осуществления помимо имеющихся ингредиентов требовалась фотография разлучницы.
Выяснить, кто разлучница, и найти её фотоснимок, оказалось делом не хитрым. Помогли друзья. Оказалось, что Баир ушёл к студентке иркутского института торговли, приехавшей на практику.
Ганьжима сама провела обряд. Здесь мы не будем опускаться в подробности, и рассказывать о том, как всё происходило. Достаточно сказать, что студентка, прервав практику, уехала из Агинска. В тот же день, когда разлучница, уехала, Ганьжиме приснилась Алдана.
Одетая в белую шубу, с золотой диадемой на голове она, улыбаясь, сказала: «Я же говорила, ты достойна лучшей участи! Поздравляю, теперь ты сама стала шаманкой! Я передаю тебе всю свою силу! И ты станешь самой сильной в округе!».
Проснувшись в поту, Ганьжима сразу побежала к дому Алданы. Но дверь оказалась закрытой. Она пошла в милицию и стала выяснять, где находится шаманка. Назвала имя, адрес. Дежурный офицер, просмотрев данные в журнале сообщил, что у них была в заключении Алдана Ханхалаева, но она уже неделю как умерла.
Известие неприятно резануло душу Ганьжимы. Слова: «Я передаю тебе свою силу!» – теперь стали понятны. Она слышала от окружающих, что шаманы, прежде чем умереть, должны передать свою силу кому-то из окружающих.
Домой Баир не вернулся. Он попросился жить в обще-житие горторга. Но несмотря на это, Ганьжима успокоилась по поводу мужа. Она знала, что теперь у Баира нет любовницы, и этого было достаточно.
Она позвонила сестре, чтобы поделиться приятными новостями. Хорло слыла человеком набожным и осуждала всякое шаманство.
– Не шамань больше! – резко произнесла Хорло и до-бавила: – Сама виновата, если бы лечилась, сейчас были бы дети. Никуда Баир от тебя не ушёл бы! Дети, знаешь, как держат?
– Я его и так верну, – возразила Ганьжима.
Как уже говорилось, её назначили директором бензоколонки. Она приступила к своим обязанностям. Ей нравилось быть директором, к тому же оклад был выше, чем на её предыдущей должности. Больше почёта. С ней раскланивались все автомобилисты, называли её не иначе как «королевой бензоколонки».
Лет тридцать назад был фильм с таким названием. С известной актрисой Румянцевой в главной роли. Ганьжима чем-то была похожа на Румянцеву, такая же маленькая, такая же кругленькая, только волосы чёрные. Вот её так и называли.
Ей казалось, что Баир узнав о повышении, вернётся, но этого не случилось. Что и говорить, мы предполагаем, а жизнь располагает.
Однажды тёмным вечером, возвращаясь с работы и проходя мимо продовольственного магазина, она заметила за витриной знакомую куртку.
Пригляделась, это и в правду был Баир. На двери магазина красовалась крупная надпись: «Закрыто». Но внутри горел свет настольной лампы. За столом сидели два человека: продавщица и Баир.
Продавщицу она знала. Это была Катя Цыренова. Метиска, наполовину русская, наполовину бурятка.
Горько и одновременно, любопытно было смотреть на мужа, который улыбается другой женщине.
Тем временем Екатерина взяла со стола бутылку коньяка, раскрыла её и налила содержимое в стакан, стоящий перед Баиром. Он выпил, закусил кусочком плавленого сыра, и они весело стали что-то обсуждать. Может быть даже саму Ганьжиму.
Ганьжима стояла возле витрины и наполнялась злобой. Стояла готовая, взять палку и разбить витрину, но палки рядом не было. Тем временем Цыренова взяла с подоконника навесной замок и поднялась с места. Вслед за ней поднялся и Баир. Потушив свет, они вышли из магазина.
Самое время было вцепиться в волосы сопернице. Но Ганьжима продолжала искать палку.
А Екатерина вешала в это время навесной замок на дверь. Баир улыбаясь сказал:
– Можно было ещё посидеть? Чего встали?
– Встали, потому что коньяк кончился. А тебе ещё хочется, я же вижу по глазам!
– Ты хочешь сказать, что у тебя ещё где-то есть коньяк?
– Конечно, есть. Дома аж пять бутылок.
Замок не закрывался. Катя безуспешно вертела ключом.
– Дай мне, – сказал Баир и взяв замок, стал вертеть ключом сильнее. Наконец удалось закрыть капризный замок.
– Спасибо, – сказала Екатерина, облегчённо вздохнув.
Баир улыбнулся и спросил:
– Если не секрет, на чём ты делаешь деньги? У меня дома даже бутылки вина нет, а у тебя аж пять коньяка?!
– Уметь надо жить! —ответила Екатерина и расхохоталась.
– И всё-таки?
– Есть много способов.
– Расскажи хоть один?
– Скажем, покупательница выбрала мясо на витрине. Ты вынимаешь из витрины мясо и кладёшь его на обёрточную бумагу, а потом вместе с обёрточной бумагой на весы. Но у тебя поверх обёрточной бумаги лежат кусочки мелко-нарубленной кости, которые прилипают к мясу и увеличивают его вес на пятьдесят- семьдесят грамм. Всё это происходит мгновенно. Покупатель берёт мясо и уходит довольный. За день таких мелконарубленных косточек, я продаю на два-три килограмма. Это в два раза больше моего оклада…
Ганьжима находилась рядом за кустами шиповника и всё слышала. Она с новой силой стала искать палку, и в этот момент ей в глаза бросился телефон в телефонной будке. Мысль ударить соперницу, сменилась на другую.
Она подошла к телефону, сняла трубку. Услышав гудок, бросила монетку и набрала номер управляющей горторга Савельевой, той самой Савельевой, которая назначила её директором бензоколонки.
Несмотря на поздний час, управляющая работала в своём кабинете и сняла трубку.
Ганьжима нервным от волнения голосом рассказала, о том, как ворует Цыренова и потребовала сделать ревизию в магазине где она торгует.
Савельева выслушала требование, и произнесла:
– Ты так нервно и рвано говоришь, что я ничего не поняла. Приди ко мне в кабинет, и объясни, что случилось.
На самом же деле управляющая всё поняла. И как подсовываются куски косточек в мясо, хорошо знала. Но ей требовалось лично поговорить с Ганьжимой в момент её нервного психоза. Именно в такие моменты человека легче всего поймать на слове, уговорить на что-то…
Когда Ганьжима вошла к ней в кабинет и стала заново рассказывать о том, как Цыренова обманывает покупате-лей, Савельева прервала её словами:
– Напиши всё это на бумаге.
Ганьжима написала жалобу. Ульяна Николаевна взяла лист и сказала:
– Я знаю, что Цыренова ворует. И не ты первая мне го-воришь об этом. Многие знают это, но что бы это доказать, надо поймать её, как говорят за руку! Можешь это сделать?
Ганьжима ничего не ответила. Савельева продолжила:
– Если можешь, пожалуйста, я хоть сейчас выпишу тебе ордер на ревизию иди и лови?
Ганжима понимала, что поймать соперницу за руку, не так-то легко. В горторге все друг друга знают, и подойди она к Екатерине за мясом, та её обвешивать не станет. Как же её тогда ловить?