– Тогда нам лучше все обсудить завтра.
Я не видел Кэти долгие годы, но у меня было такое ощущение, что если она в чем-то и виновата, то лишь в том, что оказалась не в том месте не в тот час.
– А теперь пойду в это вульгарно-пышное здание, и, как только миную выложенный гранитом портик, так сразу спущусь в подвал и рухну в постель. И, конечно, на рассвете я не встану, не имею такого намерения. Твой автомобиль сдох, и ты, наверное, понимаешь, что в окружности на двадцать миль не найдется ни одного хорошего механика, а те, что есть и сейчас не спят, а работают, вряд ли смогут разобраться, в чем дело с «Вольво». Но если ты захочешь стянуть какой-нибудь агрегат, а потом улизнуть, то в амбаре есть трактор.
– Спасибо, – очень тихо ответила Кэти и едва заметно усмехнулась, сдерживая слезы, а Джейс приподнял голову и вцепился в подушку обеими руками. Я был без шляпы, но сделал вид, словно притрагиваюсь к полям:
– Спокойной ночи, дружище.
Джейсон улыбнулся и притронулся к бейсбольной кепочке.
– А завтра, может, мы с тобой опять что-нибудь поснимаем. – Он снова улыбнулся, теперь пошире, а у Кэти вид стал совсем растерянный. – Но это долгая история. До завтра.
Открыв дверь, я направился к главному входу, а Кэти последовала за мной, и на лице ее боролись страх, тревога и облегчение. Я пошел к портику, и мокрые плиты затрещали под тяжестью моих шагов, а Кэти осталась на пороге и словно онемела. Изнемогая от любопытства, я обернулся:
– Но почему ты оказалась именно здесь? Ведь прошло столько времени?..
Она пожала плечами:
– Сама не знаю, но каждый раз, когда я включала фонарик или смотрела на карту местности, Клоптон светился, как будто освещенный прожектором.
Я вышел в дождь, слишком усталый, чтобы вникать в ее слова. Я мечтал лишь о мягкой постели, тишине и, по крайней мере, десяти часах крепкого сна.
– Мисс Элла, а зачем вы нам все это читаете? Я половину не понимаю.
Она скосила в сторону глаза, словно обдумывая ответ, а потом подошла к окну, из которого можно было видеть и весь Уэверли Холл, и большую часть его окрестностей – высота для этого была подходящая:
– А ну-ка подойдите сюда, мальчики, – сказала она, и мы подошли, а она, обведя рукой всю открывшуюся перед нами ширь и даль, продолжила: – Вы это видите?
Мы кивнули.
– И все, что видите, – все в порядке: стены прямые, углы квадратные, постройки и террасы ровные, и все вокруг так, как следует быть. Видите?
Мы снова кивнули, хотя ничего не понимали.
– А это потому, что все здесь выстроено по отвесу, – и она достала из кармана медный отвес. – Инженеры берут в руки эту штуку, вешают ее на веревку и в соответствии с ним что-нибудь строят или меряют. И без этого никакого порядка не будет, а будет хаос. Отвес – вот с чего начинается стройка, это начало и конец, это…
– Альфа и омега? – перебил Мэтт.
– Да, милый, – улыбнулась мисс Элла. А мы опять прыгнули на кровать, и она погладила переплет Библии. – И вот так же я стараюсь направить вас, мальчики, на прямой путь. – И, помолчав немного, добавила: – на путь с прямыми стенами и квадратными углами, чтобы ваш дом устоял во время бури. Но я не смогу этого сделать, если в руках у меня не будет прямой меры, – и она снова погладила Библию, – отчего мы и читаем ее на ночь…
– Чтобы мы жили, как вы, а не как Рекс, – перебил я.
– Нет, дитя мое, но чтобы вы были такими, как люди, о которых рассказывается в этой книге. Я недостойна их, недостойна даже развязать шнурки на их сандалиях.
И теперь, проходя под дождем через двор, я вспомнил, как мисс Элла прошептала: «Я недостойна!»
Взяв оба кувшина, которыми одарил меня Уайти, я прошел через черный ход и спустился по винтовой лестнице в подвал – не для того, чтобы перелить их в другую емкость, но из опасения, что они вдруг неожиданно взорвутся и разнесут в щепки мой грузовичок.