Опилки, которыми был устлан манеж, падение, конечно, смягчили, хотя Стасу так отнюдь не показалось: грохнулся он на эти опилки так, будто весил тонну, и даже что-то не очень важное себе сломал. С тех пор он был готов лошадей кормить, гладить и при возможности даже мог их почистить – но усаживаться в седло больше не собирался.
Наверное, его воспоминания о мучительной хромоте после перелома достаточно ярко отразились у него на лице, потому что Лилия засмеялась и сочувственно пообещала:
– Ладно, на Подруге сама поеду. Придется тебе с моей парусной яхтой справляться. Сумеешь?
Стас неопределенно пожал плечами, слабо представляя себе, с чем именно ему придется справляться. Но других вариантов, видимо, все равно не было, так что…
– Не злись, – и Лилия вдруг погладила его по руке. – Все скоро узнаешь. По пути завтра еще поговорим, говоруны кое-что расскажут… Иди отдыхай, поздно уже.
Стас спохватился: и правда, небо за стеклянными стенами давно посинело и даже уже почернело, а идти ему предстояло не меньше получаса…
Лилия проводила его до дверей, но как только он собрался выйти, придержала его за рукав:
– Погоди. Не надо тебе в темноте одному ходить. Давай я тебя провожу.
Стас весело хмыкнул:
– Вообще-то обычно я женщин провожаю, а не они меня.
– Забудь. Это было там. Здесь реально опасно, – Лилия поспешно набросила на плечи еще одну шаль – такую же огромную и даже по виду очень теплую.
– Так тем более. Ты-то чем поможешь, если опасно?! – изумился Стас.
– При мне тебя никто не тронет.
– Да ты что?! Побоятся? – ухмыльнулся он.
– Именно так, – с вкрадчивой светской улыбкой ответствовала Лилия.
Было как-то странно и неловко чувствовать себя провожаемым хрупкой дамой, собирающейся оберегать его, крепкого мужчину вполне еще детородного и боевого возраста, от каких-то неведомых опасностей. Отойдя от оставшегося освещенным пустого стеклянного дома в густую темноту, Стас на всякий случай поинтересовался:
– А обратно ты как доберешься?
Лилия удивленно хмыкнула и, как обычно, промолчала.
…Никаких опасностей на пути к институту так и не встретилось. Тем не менее, Лилия выразила настойчивое желание проводить Стаса прямо до дверей. Немного помявшись, Стас согласился, но повел ее не к институту, а к общежитию. Лилия развеселилась:
– Скажи честно, первый раз рискнешь туда зайти?
Стас огрызнулся:
– Я ж не такой смелый, как ты!
– Ладно, ладно, не сердись. Тебе и вправду там делать было нечего… До сих пор, – уточнила Лилия и легко помахала на прощание рукой. – Завтра часиков в двенадцать жду тебя у входа в парк.
– Только если меня раньше никто снова не похитит, – пробурчал себе под нос Стас.
– Тебя и сегодня бы не похитили, как ты говоришь, если бы ты еще вчера меня послушался. А завтра уже не посмеют. Завтра все будут знать, что ты у меня был.
Чуть не зарычав от бессильной злости, Стас рванул на себя дверь общежития и скрылся за ней, не прощаясь.
Своим появлением в вестибюле общежития он, похоже, шокировал институтское население: несколько проходивших через вестибюль людей (тьфу, каких там людей?! экторов!) застыли в недоумении – а может быть, в ожидании немедленных указаний ринуться на работу. Стас успокоительно заулыбался и спросил:
– Где Артема Павловича найти?
Недоумение с лиц не исчезло.
– Артем Павлович, из славистской лаборатории, – терпеливо уточнил грозный шеф.
Недоумение быстро переросло в готовность отправиться на поиски.
– Он мне срочно нужен, – подбодрил заторможенных подчиненных Стас, после чего те с готовностью кивнули и исчезли.
Поиски хитроглазого слависта заняли довольно много времени, но в конце концов тот все-таки спустился в вестибюль, уже держа наготове такое же недоуменное лицо, как и у обнаружившей его поисковой экспедиции.
Ничего не объясняя, Стас приглашающе мотнул головой и двинулся на выход. Артем Павлович последовал за ним – как полагается, послушно и без лишних вопросов.
…Когда они оба расположились в уютных креслах рядом с кабинетным камином, Стас долго молчал, не очень представляя себе, как начать разговор. Потом решил, что на фоне собственной острой информационной недостаточности он все равно не придумает ничего толкового, и обрушил на Артема Павловича все то, что безостановочно варилось в его голове последние двое суток.
Приходилось отдать слависту должное: он освоился с большим количеством абсолютно неправдоподобной информации очень быстро – куда быстрее, чем сам Стас. Впрочем, чему тут удивляться, осадил себя Стас: он же наверняка мечтал не о подчиненных-идиотах. Наверняка его экторы – умный народ. Просто знают они мало, а умеют еще меньше. Но, если верить Лилии, это дело поправимое…
Когда Артем Павлович уложил у себя в голове все услышанное, пришло время самого главного: Стас хотел обсудить с ним собственный план исследований. Важно было понять, чему придется учить экторов-недоучек, чтобы этот давно выношенный Стасом план стал осуществим.
Правила Другой Земли
…Вчерашнее обсуждение затянулось далеко за полночь, а наутро стараниями бесценного Артема (к утру они со Стасом уже самым естественным образом перешли на «ты») в Стасовом кабинете было собрано целое совещание. Стас наконец-то приступил к полноценному выполнению своих начальственных функций и начал раздавать всем конкретные указания.
Как и было обещано Артемом, самыми толковыми оказались слависты и германисты, что вполне соответствовало научным интересам самого Стаса. Им было поручено ввести в курс предстоящих исследований прочих лингвистов и совместными усилиями определить недостающий им объем знаний и умений. Честно говоря, у Стаса было мало надежды на то, что среди говорунов окажутся лингвисты нужных ему специализаций, но на это он пока решил особого внимания не обращать: сейчас имелись куда более актуальные задачи.
Раздача заданий продолжалась так долго, что Стас еле успел позавтракать перед встречей с Лилией. Хотя вполне возможно, что завтрак не случился вовсе не по этой причине, а из-за безумно раздражавшего Стаса непрекращающегося внутреннего трепета перед предстоящей встречей с неведомыми говорунами.
Тем не менее, первый раз за последние два дня он выходил из института без омерзительного ощущения собственной беспомощности и интеллектуальной неполноценности. Внутри даже начинала теплиться надежда, что жизнь в новой реальности в не таком уж далеком будущем вполне может оказаться чертовски увлекательной…
Лилия в очередном экзотичном одеянии – на сей раз бело-фиолетовом – уже поджидала его у ворот парка, придерживая за мачту свое фантастическое средство передвижения. Рядом нетерпеливо подрагивала изящными ногами вороная кобыла с великолепной волнистой гривой цвета густых деревенских сливок.
– Ну что, будем учиться? – вместо приветствия спросила она у Стаса.
В своем приступе острого научно-исследовательского энтузиазма Стас совсем забыл, что ему сегодня предстоит осваивать парусно-тефлоновую яхту Лилии. Он вовсе не был уверен, что это занятие доставит ему удовольствие – но почему-то ведь Лилия решила, что к говорунам нужно именно ехать, а не идти! Значит, придется учиться справляться с этой диковинной конструкцией.
Лилия, раскусив его внутренние терзания, расхохоталась своим немного гортанным смехом:
– Не пугайся, лингвист! Все не так страшно, как кажется, – и она подвела к нему поближе тихо шуршавшую по земле серебристую платформу.
Прямо как гуся за горло, подумал Стас, осторожно подходя к доске.
Теперь, при свете дня он увидел, что, кроме мачты с лиловым парусом, на платформе находились еще подобие небольшого пластикового кресла и крепящийся около основания мачты полупрозрачный штурвал с большой педалью под ним.