Запрещенная книга?
— Не в то время, когда я ее купил. Если же решу сейчас ее продать, то меня оштрафуют. Вы читали?
— Да. И не нахожу ее столь революционной, как некоторые.
— Ну... все зависит от точки зрения. Пенсии всем старше пятидесяти? Образование для бедных? Высокий налог на доходы, превышающие двадцать три тысячи фунтов в год? Кое-кто считает это достаточно революционным.
— Как вы сказали, это зависит от точки зрения. Разумеется, это крайне радикально. Но Пейн, как мне кажется, это провидец, который нацелился слишком высоко, не революционер в агрессивном смысле и не истинный почитатель результатов французской революции, хотя так и может показаться. Он порицает не владение частной собственностью, а неограниченное её использование в корыстных целях. Мне говорили, что Питт тайно симпатизирует большей части написанного Пейном.
— Чьи-либо симпатии пусть лучше останутся тайной, в наши-то времена, — сухо ответил Дэниэлл. — Не знаете, он еще жив?
— Кто, Пейн? Бог знает. Сейчас во Франции никто не знает, кто жив, а кто умер.
Они замолчали.
— Боюсь, я вынужден отказаться, — сказал Росс.
Дэниэлл закрыл табакерку и высморкался в изящный, но скромный батистовый платок. Через распахнутое окно доносилось приятное воркование голубей. Стоял тёплый августовский день.
— Я ценю ваше мнение и мнение ваших друзей, благодарен за приглашение и надеюсь, отказом не поставлю на себе клеймо неблагодарного ханжи, но я не могу заставить себя судить своих ближних.
— Нужно просто интерпретировать нормы права, действующие на территории графства.
— Да, но это включает в себя вынесение приговора. Сейчас я стараюсь быть законопослушным гражданином и надеюсь оставаться им и впредь. Но были времена, когда я бросал закону вызов, и не исключено, что в будущем это повторится. Вероятно, не ради себя. Лично мне не грозит остаться без крыши над головой и работать в ужасающих условиях, слечь с туберкулезом в тридцать или видеть, как голодает жена, а голые дети барахтаются на полу хижины. Мне не грозят соблазны стащить дрова для очага, чтобы согреться, или убить зайца, чтобы накормить семью. Но в таких случаях закон зачастую не принимает во внимание условия, в которых совершалось правонарушение. Так произошло с моим слугой, его отправили в тюрьму на два года, где он и умер. Я — не революционер в том смысле, который вкладывают в это слово якобинцы. Я сторонник неприкосновенности частной собственности. Я не люблю воров. Но наказания за это слишком жестоки. Если передо мной будет стоять человек, обвиняемый во вторжении в частные владения и краже кроликов, я не смогу не задаваться вопросом: а не поступил бы я так же, будь я на его месте? А если бы я поступил так же, как могу обвинять его?
— Правосудие не всегда слепо и жестоко.
— Конечно нет.
— Несомненно, вы не будете чувствовать то же самое по отношению к убийце, насильнику или поджигателю.
— Конечно, нет, но такие случаи обычно рассматривают вышестоящие суды.
— Значит, рассматривая менее серьезные правонарушения, вы смогли бы проявлять снисходительность.
— И воевать со своими коллегами по судейству? Сможем ли мы сойтись во мнениях о браконьерстве с Хью Бодруганом? Это будет началом очередной гражданской войны!
Дэниэлл закусил губу и взглянул на сидящего возле книжного шкафа Росса, высокого и худого.
— Судья не только судит ближнего своего, что не может вас не порадовать. Мировой судья не только карает. Его власть распространяется на цены, налоги и их использование, строительство дорог, ремонт мостов, осушение каналов. Управление делами в графстве. Такой энергичный человек, как вы, мог бы многое сделать на этой должности. Было бы чрезвычайно жаль отказываться от возможности принести столько пользы из страха слегка навредить.
Росс покачал головой и улыбнулся.