После этих звуков кошка испуганно спрыгнула с дивана и убежала в неизвестном направлении. Школьница старалась поскорее спрятаться, укрыв тело тремя широкими подушками. Сердце её отчаянно отстукивало бешеные удары, стараясь не выпрыгнуть из груди.
После этого прошло ещё около пяти минут, больше странные звуки не повторялись. Девочка набралась смелости покинуть своё укрытие и осторожными, медленными шагами пошла в прихожую.
Включив там свет, она не увидела на лестнице ничего нового, за исключением чёрного папиного ботинка, который весь пыльный, в одиночестве валялся прямо перед нижней ступенькой. От него воняло лишь грязными носками и кремом для обуви.
Из квадратной дверцы к ней выпрыгнул Спанк, наконец вернувшийся со двора, и сразу принялся, радостно поскуливая, лизать Келли чулок.
– Ну-ка, погоди, дуралей! Это ты тогда баловался с папиной обувью? Признавайся! Да ещё и потерял второй ботинок… Глупый пёс, ты хоть знаешь, как ты меня напугал?!
Спанки лишь недоумённо смотрел на неё своими чёрными бусинками глаз, не понимая в чём дело, но виновато поскуливая перед хозяйкой, на всякий случай.
1.2 Домовой
Поздним вечером этого четверга Келли уже лежала в своей постели, а рядом с ней на кровати сидела мать, выслушивая жалобы дочери.
– Я сегодня перепугалась так, что чуть не обмочилась в трусики. Сначала я подумала, может Спанк, а сейчас уже сильно сомневаюсь…
– Успокойся, милая, наверняка у тебя просто разыгралось воображение…
Бенджамин Смит уже вернулся с работы домой и сидел в кухне, с шипением откупорив крышку местного пива «Принстонское колесо». Ему совсем не было дела до их домашних забот, поскольку напряжённая смена в полиции уже сильно вымотала мужчину за день.
– Нет, мам. Прошу, поверь мне – это были стуки громких шагов взрослого… Мне не послышалось.
– Ну, всё. Хватит. Ложись спать, завтра вы снова встретитесь с Амандой и ты успокоишься…
С этими словами Салли потушила свет и вышла из её комнаты.
За узким окном детской светила полная жёлтая луна. Сон ни в одном глазу не шёл к Келли Смит, и она беспокойно ворочалась у себя в кровати, сминая ногами одеяло. Пластмассовые настольные часы в виде зелёного кота, с вращающимися глазами, ровно тикали своими стрелками, слегка пощёлкивая в темноте. Ночные тени в комнате уродливо удлинились, напоминая длинные тонкие лапы кошмарных созданий.
Это слегка смутило девочку, и она поскорее отвернулась, уткнувшись лицом в подушку.
Множество пластмассовых кукол, полностью занимавших верхние полки её учебного стола, а также полки на стенах, смотрели своими стеклянными глазами в пустоту ночи. Одна из них, с пышной копной белых волос, кубарем упала на письменный стол. Послышался грохот.
Келли опасливо присела на кровати. Глаза девочки напоминали пять центов. Кукла лежала на столе в дурацкой позе, одна её нога постепенно опускалась.
– Ма-ма! Ма-ма! Ма-ма! – послышалось из дальнего угла комнаты.
Келли приложила недюжинное усилие, чтобы не заорать и наглухо зарылась под одеяло.
На её письменном столе послышался шум, звук окончательного падения куклы на пол и шелест бумаги, словно её грызла большая жадная крыса…
Девочка отчаянно взяла в руку цепочку с протестантским деревянным крестиком и принялась нашёптывать спасительные мольбы: Иисусу, Господу и пророку Варфоломею, как научила её бабушка, в случае всякого дьявольского лиха…
Постепенно шелест бумаги за столом прекратился, и девочка прямо так и заснула, совершенно не вылезая из-под одеяла…
Утром она проснулась вся мокрая, скинула душное покрывало на пол и, протерев слипшиеся глаза, сразу же принялась осматривать свой стол. На нём лежала парочка её тетрадей, в которых она иногда рисовала разные штуки. Они были изодраны острыми когтями, это было похоже на Мэгги, но Келли не помнила, чтобы ночью раздавалось мурлыканье или другие характерные звуки кошки. Кто-то также и успел взять её фломастер, нарисовав на первом листе небрежное чёрное пятно, грубо нарисованное и испортившее тетрадь.